Ранняя осень мягкими шагами вошла в город, окрасив его желто-рыжей пастелью. В воздухе стояла легкая грусть. Казавшееся еще совсем близким лето превратилось в прошлое.
В среду вечером, закончив работу, старший лейтенант Анатолий Дукалис возвращался домой. Печаль закралась в милицейское сердце, когда оперативник увидел краски осени на городских бульварах. Неожиданно на ум пришли строчки из какой-то старой песни.
– Осень, осень, весна любви моей… – пропел старший лейтенант, входя в парадную.
Из лирического настроения Дукалиса вывело найденное им в почтовом ящике уведомление о заказном письме. Почта находилась на ближайшем углу и работала до восьми часов. Оперативник ни от кого не ждал писем, тем более заказных. Милиционеру захотелось поскорее узнать, от кого это послание. Он взглянул на часы, было семь сорок.
– Успею, – сказал себе Дукалис.
Почтовое отделение располагалось на втором этаже бывшего доходного дома. Старший лейтенант вошел в него без десяти восемь. Запах клея и сургуча наполнял душное помещение. В отделе заказных писем трудилась пожилая женщина в голубом рабочем халате и очках. Оперативник протянул ей уведомление и паспорт и получил большой конверт с иностранными марками и надписью на английском языке. Вид конверта усилил любопытство Дукалиса, он вскрыл его прямо в помещении почты. Когда-то в школе оперативник изучал английский и даже имел по нему твердую четверку. Теперь, держа в руках письмо, написанное на языке Шекспира, он силился вспомнить что-нибудь из знаний, полученных в детстве.
– Деар сир… – прочитал старший лейтенант. – Дорогой сэр! – догадался он.
Далее следовали более труднопереводимые слова и предложения. Пока Дукалис водил глазами по строчкам, пытаясь понять, о чем идет речь, наступило время закрытия почты.
– Может быть, вы дома дочитаете? – обратилась к оперативнику женщина в голубом халате.
– Да, да… – отреагировал милиционер.
Дукалис вышел на улицу и побрел домой, думая, как справиться с неожиданно возникшей проблемой. Оперативник вспомнил, что в его квартире имеется русско-английский словарь. Перспектива провести вечер за письменным столом, переводя неожиданное зарубежное послание, не радовала старшего лейтенанта. Он тяжело вздохнул, взгляд его остановился на уличном ларьке, торговавшем пивом и сигаретами. Он купил бутылку и, глотая на ходу пенный напиток, тронулся дальше.
Стоял безоблачный вечер. Дукалис шел мимо витрин и окон, в которых отражалось северное сентябрьское предзакатное солнце. Бабье лето окутывало город золотистой дымкой.
От пива в голове оперативника просветлело. Он вспомнил, что когда-то в сквере возле дома разговорился с выгуливавшим собаку соседом по лестничной клетке. Сосед сказал милиционеру, что занимается сидячей работой.
«А вдруг он переводчик?» – подумал Дукалис.
Эта мысль заставила старшего лейтенанта ускорить шаг. Вскоре оперативник оказался в своем доме, возле соседской двери. Он нажал на кнопку звонка. Ответ последовал не сразу. Прошло больше минуты, прежде чем за дверью послышалось шевеление.
– Кто там? – услышал милиционер.
Дукалис вдруг понял, что забыл, как зовут соседа.
– Добрый вечер, – сказал оперативник. – Я ваш сосед… У меня к вам дело.
– Какой сосед?
– Из тридцать восьмой квартиры. Работаю в Уголовном розыске. Помните, мы разговаривали во дворе, когда вы с собакой гуляли…
Дверь на цепочке отворилась. На пороге стоял мужчина лет пятидесяти пяти в длинном сером халате. Седые волосы и борода его были неаккуратно пострижены, лицо бороздили морщины, а из-под халата выглядывали худые бледные ноги.
– Здравствуйте, – сказал Дукалис.
– Здравствуйте, – ответил мужчина.
– Вы меня не припоминаете?
– Конечно, припоминаю. Анатолий, если не ошибаюсь…
– Совершенно верно. А я, извините, забыл, как вас зовут.
– Игорь.
Седой мужчина снял цепочку и шире открыл дверь. Соседи обменялись рукопожатиями.
– Чем обязан, Анатолий? – спросил Игорь.
– Видите ли, вы в прошлый раз сказали, что занимаетесь сидячей работой…
– Да. Я председатель Комитета драматургов.
– А нет ли, случайно, в вашем комитете переводчиков?
– Случайно есть.
