Ситцевый бал

АРЕФЬЕВ, около 40 лет.

ЛЮДМИЛА, его жена, моложе.

ОЛЕГ, 26 лет }

ЗИНА, 23 года } из бригады Арефьева.

Наши дни.

Предвечерье. Осень.

Квартира, где недавно поселились Арефьевы.

Стол накрыт к чаю.

А р е ф ь е в  старательно, но не очень успешно завязывает перед зеркалом галстук. Л ю д м и л а, сидя в кресле, просматривает журнал.

А р е ф ь е в (досадливо). Не получается у меня, Люда. Так привык к водолазкам, что разучился завязывать галстук.

Л ю д м и л а. Галстук всегда был твоим слабым местом. (Встает с кресла, идет к мужу.)

А р е ф ь е в. Но такой гигантский морской узел у меня впервые.

Л ю д м и л а. Я по последней моде, тонюсеньким узлом. (Принимается завязывать.) Будь я ревнивой, могла бы подумать, что ты идешь на свидание, а не на собрание.

А р е ф ь е в. А ты до сих пор не заметила, что на отчетно-выборное я иду… не преувеличиваю, Людочка… иду действительно как на праздник.

Л ю д м и л а (улыбаясь). Особенно с тех пор, как тебя стали избирать в партбюро цеха.

А р е ф ь е в. Как время летит! Подумать только, сегодня я отчитываюсь уже в пятый раз.

Л ю д м и л а (любуясь завязанным галстуком). Элегантно… Костя, отчитывается секретарь партбюро.

А р е ф ь е в. Но я тоже не мертвой душой в бюро числился. Ты почему во вторник одна в кино пошла? Потому что я целый вечер сидел с Косенковым над сегодняшним отчетным докладом. И порядком спорили.

Л ю д м и л а (разливая чай). Надеюсь, в шестой раз тебя не изберут.

А р е ф ь е в. Ты отвод мне даешь?

Л ю д м и л а. Костя, я серьезно. Тебе надо как-то разгрузиться. Третий курс и в заочном самый трудный. Перевальный.

А р е ф ь е в. Знаю, Люда. Но отказываться не собираюсь.

Л ю д м и л а. А вдруг тебя не выдвинут?

А р е ф ь е в (садится за стол). Честно говоря, меня одно волнует: как бы первым с моей кандидатурой не выскочил Добрынин. По обыкновению.

Л ю д м и л а. Семен Петрович?

Арефьев кивнул.

Но когда такой человек выступает первым — это, по-моему, только почетно. Он тебя любит…

А р е ф ь е в (улыбается). «Любит»? Неточное определение, товарищ преподаватель русского языка и литературы. На тройку. Любишь меня ты, а Добрынин меня…

Л ю д м и л а. Скажешь «уважает» — получишь двойку. За бедность языка.

А р е ф ь е в. Он мне верит. Полагается на меня, как на себя… Не знал, что ты беседуешь с Семеном Петровичем обо мне.

Л ю д м и л а. Он весной к нам на родительское собрание приходил.

А р е ф ь е в. Понятно, ведь его внук, кажется… Егорка у вас учится.

Л ю д м и л а. Мы с Добрыниным встречаемся и на горсоветской комиссии.

А р е ф ь е в. Представляю, какого жару дает там старик.

Л ю д м и л а. Да, он может.

А р е ф ь е в. Умеет старик до сердца добраться. Жаль, давненько мы с ним не толковали обстоятельно.

Л ю д м и л а. Странно, он еще ни разу не был у нас на этой квартире.

А р е ф ь е в (досадливо). Дважды договорились посидеть побеседовать. В последний раз совсем недавно. А у меня — вот незадача! — то сессия райсовета, то Олю из пионерлагеря забирал.

Л ю д м и л а. И ты не предупредил Семена Петровича?

А р е ф ь е в. Пришлось через нормировщицу: мы ведь сейчас в разных сменах.

Л ю д м и л а. Позвонил бы.

А р е ф ь е в (махнул рукой). Из автомата у меня разговор не получается. Уж ты, Людочка, хорошо это знаешь. А здесь мы с тобой еще бестелефонные.

Л ю д м и л а. Сегодня же извинись перед Добрыниным. Я его на той неделе у Дворца культуры встретила. Хмурый какой-то.

А р е ф ь е в. Хмурый-хмурый, а как начинает на собраниях меня расписывать, хочется сквозь землю провалиться.

Л ю д м и л а. Я, правда, с Добрыниным на ваши цеховые темы не беседую, но у меня такое впечатление, что ему больше критика по душе.

А р е ф ь е в. Впечатление, умница моя, правильное. Но, как говорится, нет правил без исключения. Если бы слышала, как старик подает мою кандидатуру, изрекла бы свое любимое «антипедагогично».

Л ю д м и л а. Ты не школьник, а Добрынин не твой педагог. В конце концов, если сам «король фрезеровщиков» считает нужным поддержать бригадира, с которым, кстати, соревнуется, значит…

А р е ф ь е в