В 1956 году один из моих друзей предложил мне познакомиться с командиром отряда, который некогда уничтожил шайку Чакырджалы Мехмеда-эфе[1]. Мне было весьма интересно послушать его воспоминания, узнать, при каких обстоятельствах погиб этот знаменитый — может быть, даже самый знаменитый в истории — разбойник, и я с удовольствием принял это предложение. Так состоялось мое знакомство с отставным жандармским полковником Рюштю Кобашты. Жил он в деревне Кобашлар уезда Карасу. Я прогостил у него довольно долгое время, записывая его нескончаемые воспоминания. Полковник Рюштю Кобашты не просто выслеживал Чакырджалы — он старался глубоко изучить его жизнь. У него сохранилось двенадцать тетрадей, куда он заносил все добытые им сведения. Я выслушал Рюштю Кобашты, прочитал эти двенадцать тетрадей и почувствовал еще больший интерес к личности разбойника. Мне не раз доводилось бывать в горах, где он в свое время бродил, я видел многие места, где он жил. А в бытность мою в Кадирли — я работал тогда писцом, составлял прошения для простого народа, — я дружил со старым жандармским чавушем[2]Хаджи Али. Он много рассказывал мне о Чакырджалы. Его отец тоже служил в жандармерии. И еще я знавал одного юрюкского[3] ага — Кямиля-ага, близкого к Чакырджалы. Он подробно, чуть ли не по годам, рассказывал мне о жизни разбойника.
Популярный журналист Зейнель Бесим Сун написал довольно объемистую биографию Чакырджалы; пожалуй, это самое интересное из всего о нем написанного.
Внешний облик Чакырджалы мне описал романист Якуб Кадри Карасманоглу. В детстве и юности ему неоднократно случалось видеть разбойника, который приходил к его отцу. Его тоже обуревало желание написать о Чакырджалы.
Пользуясь всеми этими источниками, а также некоторыми другими, я и написал повесть о Чакырджалы; ее опубликовали в газете «Джумхуриет». С тех пор она не переиздавалась. Долгое время мне хотелось вернуться к изучению жизни Чакырджалы, углубить свое представление о нем. Если верить молве, за пятнадцать лет разбойничества он убил более тысячи человек. С годами, однако, мой интерес поостыл, к тому же последний нукер Чакырджалы — старый Мустафа-эфе — умер, не оставив воспоминаний. Я очень хотел их записать, но в те времена у меня не было просимых им денег. Перечитав свою повесть через шестнадцать лет, я решил, что она вполне заслуживает опубликования отдельным изданием. Мне представляется, что, несмотря на неполноту моих сведений, я все же смог осветить личность Чакырджалы по-новому. Не сомневаюсь, что грядущие поколения не только не утратят интереса к этому прославленному разбойнику, но и проведут широкие исследования, чтобы уточнить его биографию.
Основную часть своей книги — до нападения Чакырджалы на Арпаз — я писал, в значительной мере опираясь на воспоминания полковника Рюштю-бея. Заключительная часть — его собственный рассказ.
О смерти Чакырджалы ходит много разнообразнейших слухов. Воспоминания Рюштю Кобашты проливают новый свет на это событие. Вот почему я воспроизвел их так, как слышал.
Хочу только добавить, что повесть издается в том же виде, в каком она была опубликована в газете «Джумхуриет», — без каких бы то ни было добавлений.
Яшар Кемаль
10 июня 1972 года
Басынкёй
1
В деревню Айасурат галопом въехали шестеро жандармов. Кони — все взмыленные, даже гривы почернели от пота, ноги в пыли и грязи. Возглавлял этот маленький отряд Хасан-чавуш — крупный, крепко сбитый смуглый мужчина со светло-каштановыми усами. У дома Ахмеда-эфе он круто осадил коня. Остановились и другие жандармы. На стук копыт из дверей выглянул сам хозяин. Его лицо тотчас же озарила радостная улыбка. Чавуша он очень любил, считал своим лучшим другом. Когда Ахмед разбойничал в горах, чавуш неутомимо преследовал его. А вот когда Ахмед оставил разбойничество, спустился на равнину, они вдруг подружились. Да так, что и водой не разольешь. В те времена у всех простых людей на языке было одно присловье: «Османцам верить нельзя». Знал его, разумеется, и Ахмед-эфе. «Присловье-то, может, и верное, — думал он, — но ведь мы как родные братья». С тех пор как эфе живет на равнине, он много раз вместе с Хасаном преследовал разбойников, вместе с ним переносил множество тягот. Это еще теснее сплотило их.
