Бен БОВА
ЧАСТНОЕ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО
Идея
Это произошло в конце апреля, где-то около полуночи, когда оба
друга готовились к выпускным экзаменам.
Марк Москович, известный под прозвищем Марк-Монах, и Мицуи Минимата делили комнату в Беркли, неподалеку от университета. Мицуи упрямо шел вперед к намеченной цели - докторской степени по электронике; Марк защищался по логике. Благодаря обильному волосяному покрову и густым нависшим бровям Марк смахивал на питекантропа, но этот книжный червь был на удивление робок и нелюдим. Мицуи являлся полной его противоположностью - миниатюрный, постоянно улыбающийся, чрезвычайно вежливый и разговорчивый собеседник. Если Марк обычно сидел, скорбно нахмурившись, то Мицуи носился по комнате подобно возбужденному электрону.
Он как раз снял со стола тяжеленный том по электронике и на заплетающихся ногах направился к креслу, но споткнулся о коврик и упал. Грохот заставил очнуться погруженного в раздумья Марка, и его остекленелые глаза постепенно приобрели осмысленное выражение. Мицуи медленно сел и затряс головой, а Марк оторвал тело от застонавшего дивана, служившего ему троном, одной рукой подхватил маленького японца, другой - огромный фолиант и благополуч но доставил обоих в кресло.
- Тысячекратно тебя благодарю, - молвил Мицуи и резко втянул в себя воздух, тем самым показывая, что он недостоин доброты своего друга.
- Выбирай книги себе по размеру, - посоветовал Марк. В его устах эта реплика звучала едкой остротой.
Мицуи пожал плечами.
- Мне по размеру книг нет. Во всяком случае, по электронике. Они все весят с тонну.
Марк бросил взгляд на объемистый том.
- Не понимаю, почему книги до сих пор печатают на бумаге. Разве электроны не легче?
- И дешевле к тому же.
- Гм-м, - сказал Марк.
- Гм-м, - сказал Мицуи.
Больше они об этой идее не говорили. По крайней мере друг с другом. Через месяц оба защитились, и каждый пошел своей дорогой.
Предложение
Джин Рокмор растерянно смотрел на заросшего до бровей молодого человека, сидящего у него в кабинете. "Марк М. Москович, доктор философии" - гласила визитная карточка посетителя. И больше ничего - ни телефона, ни адреса. Рокмор попытался занять гостя ни к чему не обязывающим разговором, а сам исподтишка наблюдал за ним. Больше всего незнакомец, несмотря на костюм-тройку и старомодный галстук, походил на воспитанника борцовской школы. А может, и напротив, именно благодаря им: одежда была словно с чужого плеча, и гость чувствовал себя в ней явно неловко.
Несколько минут Рокмор болтал о погоде, об ужасном городском транспорте, о разгуле бандитизма на улицах Манхэттена... Посетитель лишь изредка хмыкал в ответ.
"За что? - внутренне стенал Рокмор. - Почему все эти психи валятся на меня? В конце концов, я уже вице-президент! Я должен заключать торговые сделки и ужинать со знаменитыми писателями. Отец Шарлен мог бы, по крайней мере, поручить мне рекламу... А вместо этого обязал меня сидеть здесь!"
Рокмор, походивший на хориста из бродвейского мюзикла (кем он в прошлом и был), пригладил редеющие светлые волосы и наконец спросил:
- Ну-с, так о чем вы хотели со мной побеседовать, мистер Мос... простите, доктор Москович?
- Об электронных книгах, - сказал Марк.
- Об электронных книгах? - переспросил Рокмор.
- Угу, - кивнул Марк.
Следующие три часа говорил только он.
Мицуи обошелся практически без слов, а если и говорил, то, разумеется, на японском - языке простом и одновременно емком. Большую часть времени он сидел рядом с вице-президентом по новой технике электротехнической и судостроительной фирмы "Канагава", склонившись над карманным компьютером. Вице-президент широко улыбался и радостно кивал, глядя на крохотный экранчик со светящимися цифрами.
Реакция
Роберт Эммет Липтон, президент "Хубрис-Букс" - подразделения фирмы "Веселые игры", которая являлась филиалом компании "Ритуальные услуги", а та, в свою очередь, являлась собственностью "Импайр-стэйт банка" (и, по слухам, мафии), - не мог поверить собственным ушам:
- Электронные книги?!
При этом Липтон нежно улыбался зятю. С Рокмором нельзя было вести себя резко - иначе он мог побежать к Шарлен, чтобы поплакаться у нее на плече, а та потом начнет звонить матери и жаловаться на бессердечного отца, избравшего объектом своей грубости такую тонкую натуру, как Джин.