Андрей Михайлович Должиков
По учетам мура не проходят...
Двадцать третьего февраля 1999 года в Минске один известный криминальный авторитет праздновал юбилей. К семи часам вечера к парадному подъезду отеля "Планета" начали съезжаться автомобили представительского класса с респектабельными мужчинами в компании миловидных дам, отчаянно напоминавших кукол Барби. Однако ни крутые иномарки, ни наряды от Версаче не скрывали дефицита интеллекта на лицах гостей.
Их встречал мужчина высокого роста, с лобными залысинами, больше напоминавший орангутанга, нежели светского льва. Длинные руки свисали, словно лианы, и заканчивались где-то около колен. Это и был виновник торжества, отмечавший свое тридцатилетие, чье имя часто встречалось в оперативных сводках МВД и КГБ Белоруссии.
Шумное застолье перевалило за полночь, когда внимание одного из гостей, Беслана Муцольгова, привлекла особа лет двадцати пяти. Светлые волосы, ярко-зеленые глаза, блуждающий взгляд в сочетании с декольтированным платьем придавали ей определенный шарм.
- Кто это? - поинтересовался Беслан у изрядно подвыпившего соседа.
- Что, нравится? Это Карина, очередная наложница хозяина. Не пялься! А то Леша обидится. Он у нас ревнивый. Хотя его не поймешь. Иногда своих телок может подложить под кого угодно. Если это, конечно, нужно для дела. Вот так, братан. А вообще, советую держаться от нее подальше.
Но Беслан не внял совету соседа. В самый разгар веселья, когда именинник уже с трудом выговаривал слово "мама", Муцольгов подошел к нему и, наклонившись к его уху, произнес:
- Леша, не откажи старому другу, познакомь своего кунака с этим персиком.
Он указал глазами на Карину, и именинник расплылся в обезьяньей улыбке.
- Беслан, для тебя любой каприз. Хочешь, я тебе ее подарю?
- Дарить не надо. Я тебе заплачу!
Беслан направился к Карине и обнял ее за плечи. Она вспыхнула, скинула его руки и повернулась к имениннику.
- Ты что, перепил? Я что тебе, шлюха, что ты уступаешь меня первому попавшемуся?
- Во-первых, не первому попавшемуся, - отмахнулся тот, - а во-вторых, с тебя не убудет. Забыла, чем занималась до меня?
Беслан взял подругу под ручку и потащил на второй этаж. Через час блондинка появилась среди гостей, но выглядела уже не столь эффектно. Улыбки как не бывало, в глазах пустота, на щеках подтеки туши. Она пила бокал за бокалом и все шептала, точно помешанная:
- Ублюдок! Когда-нибудь тебе отольются мои слезы.
Говорят, большинство людей заранее чувствуют опасность. Но, видимо, Роман Кузнецов относился к меньшинству. В то мартовское утро он ничего не предчувствовал. Не помнил он и того, чтобы ему снилось что-то предостерегающее. Ни черта ему не снилось. Он проснулся в своем обычном настроении с твердым намерением завершить накопившиеся за неделю дела. Но тут внезапно навалились непредвиденные заботы. Жена со слезами на глазах сообщила, что заболел их коккер-спаниель Франк и нужно отбросить все дела и везти его в ветеринарную лечебницу.
- Отложим до вечера, - отмахнулся Роман и стал собираться на работу. Предстояло провести несколько деловых встреч с партнерами, а также собрать выручку с торговых точек. Однако жена еще трижды звонила на мобильный и жаловалась на ухудшение состояния Франка.
- Я же сказал, вечером, - с раздражением отвечал Роман.
И действительно, вернувшись домой, не умывшись и не перекусив, Роман положил своего коккер-спаниеля на переднее сиденье "тойоты" и завел мотор. Кажется, жена прокричала вслед что-то относительно того, чтобы он был поосторожнее с собачкой.
Роман выехал с улицы Тимура Фрунзе на Комсомольский проспект и, увеличивая скорость, поехал в сторону Лужников. "Черт!" - с досадой мелькнуло в голове, но было уже поздно. На дорогу, не спеша, выходил инспектор ГАИ, жезлом указывая на парковку.
"Свободная касса", - вспомнил Роман реплику из Русского радио, где Фоменко сравнивал поднятый инспектором жезл с жестом руки и репликой менеджера в Макдоналдсе.
Остановив машину, Роман достал из кошелька "сотку" - такса за превышение скорости, и остался сидеть в машине. Инспектор неспешно подошел и, сделав под козырек, представился:
