ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
12 апреля 1961 года
Раннее утро 12 апреля 1961 года. На открытой всем ветрам стартовой площадке космодрома «Байконур» (правда, таковым он станет только через несколько часов, когда надо будет оповестить мир о свершившемся событии) возвышается окутанная клубами пара ракета-носитель «Восток». Именно эта махина должна впервые в истории человечества вывести в космос одноименный корабль с человеком на борту.
Десятки специалистов снуют возле стальных опор, удерживающих ракету в вертикальном положении. Последние предстартовые операции, последние проверки электрических реле, переключателей и штепсельных разъемов.
В небольшом домике на космодроме играют подъем двум старшим лейтенантам: Юрию Гагарину, которому предстоит занять место в кабине «Востока», и его дублеру Герману Титову, который готов, в любую минуту готов заменить товарища, если с тем случится – не дай, Бог, конечно – что-нибудь непредвиденное. После короткой физзарядки – завтрак, предполетный медицинский осмотр и одевание скафандров. Тут же специалисты проверяют приборы и аппаратуру, вмонтированную в облачение космонавтов. Затем Гагарин и Титов надевают гермошлемы, на которых чуть ли не в последнюю минуту красной краской было написано: «СССР».
Едва первые лучи солнца скользнули по заостренному корпусу ракеты, к ее подножью подкатил автобус. В нем Гагарин, Титов, врачи, техники. До этой минуты будущий командир «Востока» и его дублер, можно сказать, «шли по жизни рядом». Но далее их пути разошлись. Один, тот, кому предстояло стать ПЕРВЫМ, покинул автобус и направился к ожидавшим его членам Государственной комиссии, а другой, который спустя несколько месяцев стал ВТОРЫМ, смотрел на происходящее из автобусного окна.
А потом лифт вознес Гагарина к космическому кораблю, что находился почти на самом верху ракеты. Затем космонавт занял свое место внутри аппарата, который, к слову, был совсем небольших размеров.
В ожидании старта Гагарин провел в кресле «Востока» более двух часов. Это время было необходимо, чтобы проверить бортовое оборудование, связь. Кстати, со связью были некоторые проблемы – «Земля» не слышала космонавта. Правда, потом эти неполадки были устранены, и в эфире вновь зазвучали голоса тех, кому предстояло изменить Судьбу человечества.
Настроение у Гагарина, как впоследствии вспоминал он сам, было хорошим. Он докладывал о готовности к старту, о своем самочувствии, шутил. Да и у других настроение было приподнятое.
Наконец объявляется минутная готовность.
И вот в 9 часов 7 минут по московскому времени отходят фермы обслуживания, включаются двигатели ракеты, «Восток» отрывается от Земли, и из динамика звучит ставшее впоследствии таким знаменитым гагаринское: «Поехали!».
Вот как описал эти мгновения сам Юрий Гагарин, докладывая Государственной комиссии на следующий день после приземления:
«Со старта… слышно, когда разводят фермы, получаются какие-то немного мягкие удары, но прикосновение, чувствую, по конструкции, по ракете идёт. Чувствуется, ракета немного покачивается. Потом началась продувка, захлопали клапаны. Запуск. На предварительную ступень вышла. Дали зажигание, заработали двигатели, шум. Затем промежуточная ступень – шум был такой, приблизительно, как в самолете. Во всяком случае, я готов был к большему шуму. Ну и так плавно, мягко она снялась с места, что я не заметил, когда она пошла. Потом чувствую, как мелкая вибрация идет по ней. Примерно в районе 70 секунд плавно меняется характер вибрации. Частота вибрации падает, а амплитуда растет. Тряска больше получается в это время. Потом постепенно эта тряска затихает, и к концу работы первой ступени вибрация становится, как в начале работы. Перегрузка плавно растет, но нормально переносится, как в обычных самолетах. В этой перегрузке я вел связь со стартом. Правда, немного трудно было разговаривать: стягивает все мышцы лица.
Потом перегрузка растет, примерно достигает своего пика и начинает плавно вроде уменьшаться, и затем резкий спад этих перегрузок, как будто вот что-то такое отрывается сразу от ракеты… Ну и потом начинает эта перегрузка расти, начинает прижимать, уровень шума уже меньше так, значительно меньше. На 150-й секунде слетел головной обтекатель…»
