Что делать Человечеству, если на Галактику надвигается опасность, превосходящая все мыслимые пределы? Если из неведомых глубин накатывается Волна, изменяющая физические законы. Если бесполезно думать о защите и можно только бежать. Разбегаться как тараканы во все стороны, прятаться по щелям — и вновь бежать, почувствовав опасность.
Хуже всего, что гравитационное поле звезд рвало фронт Волны, заворачивало, скручивало. Вместо одной Волны по Галактике разбежались тысячи Волн. Они сталкивались, пересекались, гасили и усиливали друг друга. Предсказать что-то стало невозможно.
Но это же было и спасением. Потому что не стало единого фронта Волны. Действие его рассредоточилось по времени и пространству, и многие звезды получили шанс уцелеть.
Мы играли с судьбой в пятнашки, в жмурки. Мы скакали по галактике как блохи. Мотив простой: не стой на месте. Будешь стоять — рано или поздно Волна тебя запятнает. Прыгай. Но не ошибись. Не запятнай Волну сам. Игра в русскую рулетку.
Мы обменивались информационными пакетами. Где, когда, кто засек Волну и какой интенсивности. Вначале корабль ловил тысячи информационных пакетов. Теперь — десятки.
Наш экипаж запятнал волну дважды.
* * *
Я стоял и слушал.
Помнишь, нас учили быть птицами,
Эй, не отворачивай голову.
Птицами с волшебными лицами —
Чистыми, высокими гордыми.
Помнишь, нас учили жить с песнями,
Как нам не сиделось за партами
Мы бежали в рай, где под лестницей
Маялась гитара инфарктами…
Бонус прощался с кораблем и Надеждой. Вулканчик любила эту песню. Я хотел подпеть, но удержался. Ни голоса, ни слуха у меня не было. На занятиях хора Надя отвела мне почетное место зрителя.
И не знали мы, черти скрытные,
Трогая ресницы ресницами,
Что уже тогда были с крыльями…
Помнишь, нас учили быть птицами.
Стараясь не шуметь, вышел из отсека. Взглядом постороннего последний раз окинул коридор. Корабль был стар. Очень стар. Пять биолет и пять веков анабиоза провели мы в этих стенах. Стоило закрыть глаза, как злая память вернула тот вечер. Тот самый, когда мы, четверо, стали экипажем…
— Кто это? — спросила Луиза. Ты ее знаешь?
— Надежда Кавун. Она же — Вулканчик.
Переведiть мене через майдан,
Де все святкують, б'ються i воюють,
Де часом i себе й мене не чують.
Переведiть мене через майдан.
С невыразимой тоской выводила Вулканчик, сидя на подоконнике казармы и перебирая гитарные струны. Луиза до боли сжала мою руку и потащила к соседнему подоконнику. Заметив нас, Вулканчик перешла на русский.
Переведи меня через майдан,
Он битвами, слезами, смехом дышит,
Порой меня и сам себя не слышит.
Переведи меня через майдан.
Переведи меня через майдан,
Где мной все песни сыграны и спеты,
Я в тишь войду и стихну — был и нету.
Переведи меня через майдан.
Бонус плюхнулся на подоконник рядом с ней.
— Что такое — майдан? — спросил он.
— У каждого поколения своя Волна. Майдан — это Волна наших предков. А в быту майдан это поле, площадь. Жизнь прожить — не поле перейти. Вот он оно и есть.
— Берем ее в экипаж! — горячо зашептала Луиза.
— Но она без Бонуса не пойдет.
— Значит, берем с Бонусом.
— Но…
— Никаких «но»! Кто у нас капитан? Ну вот — губы надул. Бонус, между прочим, лучший пилот-атмосферник факультета!
Переведи меня через майдан,
С моей любовью, с болью от потравы.
Здесь дни моей ничтожности и славы.
Переведи меня через майдан.
— Ты серьезно?
— Глупышка! Думаешь, ты один экипаж набираешь? Я еще два семместра назад влезла в комп деканата и списала все личные дела.
— Сама глупышка. Попалась бы — птицей вылетела.
— А я и попалась, — улыбнулась Луиза. — Секретарша невовремя вернулась и шум подняла.
— И не выгнали?
— Я правду сказала. Что ищу спутников для полета. Пожурили и отпустили… на кухню, картошку чистить. Я ее теперь с закрытыми глазами чистить могу.
— А я люблю картошку!
— Хто любить бульбу? — воскликнула Вулканчик, опустив гитару.
— Во! Уже общие интересы нашлись! Надя, Капитан любит чистить картошку. А я люблю есть. Бонус, ты как к картошке относишься?
— Чипсы люблю.
— Ну-у… Чипсы это не картошка! Хочешь настоящей картошки попробовать? Луиза угощает.
