До окончания ремонтных работ на потерпевшем аварию у границ закрытой зоны исследовательском звездолете «Шредингер» оставалось не более двух земных часов, когда в рубке патрульного перехватчика внезапно раздалось:
– Зашифрованное сообщение ABK № 32 749 871. Экипажу SP-0099 от капитана Эрнандеса. На орбите Гонзаго-IV вас ожидает груз. Координаты переданы. Ваш квадрат временно закроет SP-0097. По его прибытии стартовать немедленно.
Голос Главного бортового компьютера умолк.
Командир корабля, сержант космической полиции Мстислав Корин, перевел взгляд с обзорной панели на сидевшего рядом с ним второго члена экипажа, капрала Эдварда Мура.
– Твоя работа?
Второй пилот, словно малолетний сорванец, энергично замотал головой.
– Кор, отпуском клянусь, это не я!
Вопреки мнению большинства граждан Земной Федерации, патрулирование закрытых зон не представляло собой сплошной цепи приключений. Нередко во время вахты можно было умереть от скуки, и боролись с нею пилоты Особого корпуса Космической полиции с помощью больших и маленьких розыгрышей, порой далеко небезобидных. Несмотря на все старания, высшему командованию Космопола никак не удавалось изжить эту многовековую традицию.
Эдди Мур был известным любителем острых развлечений, и командир «девяносто девятого», получив неуставное задание, почти не сомневался, что это очередная шутка неугомонного капрала.
– Кор, я, в самом деле, тут ни при чем!
Второй пилот, зная, как его командир относится к древним ритуалам и, желая придать своим словам больший вес, неуклюже перекрестился.
– Вселенские боги свидетели!
Взгляд сержанта неспешно переместился на обзорную панель.
Капрал Мур понял, что был неубедителен.
– Кор, три тысячи черных дыр, что я должен сделать, чтобы ты мне поверил?! – воскликнул он с возмущением, которое любой человек посчитал бы искренним. Но только не командир «девяносто девятого».
– Что сделать? Пройти обряд обрезания, – ответил Корин без тени улыбки.
Эдди сжал зубы и с шумом втянул в себя воздух, дабы удержать готовые сорваться с языка ругательства – командир за нецензурные выражения наказывал его нещадно.
«Сотрудник Космопола, работающий на „закрытых“ планетах, – давая ему леща, говорил в таких ситуациях Корин, – должен обладать идеальной выдержкой, если хочет дожить до пенсии».
Понаблюдав секунд восемь за действиями роботов-ремонтников, которые чинили корпус «академика», сержант приказал:
– Умник, установи видеосвязь с шестой промежуточной базой.
Первым Главный бортовой компьютер Умником назвал Корин, а вот отзываться на прозвище мозговой центр перехватчика приучил капрал Мур, за что в свое время получил десять суток ареста от начальника оперативного отдела полка, капитана Эрнандеса.
В левом нижнем углу обзорной панели появилось изображение старшего диспетчера шестой промежуточной базы, лейтенанта Маккоя.
– Привет, Кор! Как аппарат? Как Эдди? Не шалят мерзавцы? Старших регулярно слушаются?
Природа наделила Маккоя изумительным по красоте голосом, за что он, будучи еще стажером, получил от пилотов кличку Тенор. Правда, в этом сыграло свою роль и непомерное тщеславие лейтенанта.
– Корин на связи. Привет, Шон. Аппарат в норме. Эдди мужает. Скажи-ка, с каких это пор патрульные перехватчики стали перевозить грузы?
Маккой развел руками.
– Приказ капитана Эрнандеса.
– Что ж, тогда ждите от меня рапорт с выражением крайнего возмущения.
– Имеешь право. Но на твоем месте я содрал бы с капитана премиальные, а все плохие слова в его адрес оставил бы при себе.
– Ты не знаешь, что за груз?
– Понятия не имею. Наверное, что-нибудь суперсекретное.
Корин заметил, как уголки губ Маккоя слегка дрогнули.
– Лейтенант, если груз мне не понравится, я ведь всю вашу тыловую контору на уши поставлю.
Чуть наклонив голову к правому плечу, Маккой хитро заулыбался.
– Кор, груз что надо. Заводите аппарат и берите курс на Гонзаго-IV.
– А свой квадрат мы на кого оставим?
– Дьюи ваш квадрат временно закроет. Ты же получил приказ?
– Я-то получил. А Дьюи его получил?
