Одна как стебель сельдерея

И жили они долго и счастливо. Хотелось бы мне начать свою историю вот так. И закончить так же. Написать книгу, в которой ничего не происходит. Где события отсутствуют, а люди живут тихо и спокойно, без бед и печалей. Не то что мы. Каждый день мы просыпаемся со словами «Чтоб ты провалился!» и засыпаем, чертыхаясь: «Провалился наконец». К вечеру мы, как пострадавшие ассистентки иллюзионистов-неудачников, разбиты и распилены на четыре части.

Конечно, можно и притворяться. Некоторые притворяются всю жизнь. Повстречав притворщика на улице, ты спрашиваешь: «Как дела?» В ответ звучит знакомая песня: «Отлиииииииииично! Слушай, не поверишь: хорошо, как никогда!» — «Как на работе?» — «Отлииииииииично! Я нашла потрясающую работу, где могу полностью реализовать себя». — «А на личном фронте?» (Ставишь «А» в начале фразы, наивно надеясь, что хоть тут что-нибудь не ладится.) Какое там! «На личном фронте все отлииииииииииииично! Слушай, подруга, я встретила настоящего принца на белом коне, он покорил мое сердце и наполнил мою жизнь смыслом. У нас будет ребенок. Под Рождество». Да ты что?! Если у тебя все так замечательно, почему в твоих в глазах гнев и отчаяние и тебе хочется набить карманы камнями и броситься с Пизанской башни?

Бедная Белоснежка… Передавай привет гномам. Кого ты хочешь обмануть? Мы все в одной лодке, cherie[1], и ветер носит ее по волнам вверх-вниз, как ему вздумается. Я знаю его, твоего принца. Его прозвали Ненасытным. Он похож на трубу: такой же длинный и пустой. Он был принцем, пока его белый конь не покраснел от стыда за своего хозяина. Поговорить с этим лемуром — все равно что впрыснуть себе в вену дозу морфия. Молли — гениальному воплощению глупой курицы в образе женщины — удалось найти собственный рецепт счастья: дать ему шанс. Она уже опробовала лечение и довольна результатами. Давать шанс, но не жизнь. Отдавать только частичку себя, бросать мужчинам по кусочку так любимой ими плоти. Этот рецепт после стольких лет бесполезного лечения у психотерапевтов она выписала себе сама.

Воспитанная в духе девятнадцатого века, я посоветовала ей не отдаваться целиком на волю губительной страсти и не забывать о целебной силе очистительного воздержания. Сентиментальная неразборчивость еще никому не была спасением. Но она успокоила меня: давать шанс, но не всем, конечно, да и так, на время. Немного тут, немного там. Два-три дня, максимум неделя. Принцип библиотечной книги. Гарантированное удовольствие, особенно во время летних отпусков: ведь библиотека открыта даже в воскресенье.

Я расскажу вам по секрету обо всех этих придурках. Дорогие Шахерезады, не отчаивайтесь, если вы не нашли себе дебильного султана и ночью, коротая время, вам некому рассказывать дебильные истории. Перестаньте утопать в цистернах с цветочками доктора Баха и послушайте, что я скажу. Когда вам бесконечно одиноко, когда от обиды за себя, никому не нужную, комок в горле достигает таких размеров, что не удается проглотить крошку хлеба, сделайте следующее: посмотрите на женихов и мужей своих подруг. Только внимательно посмотрите. А потом задумайтесь, стоит ли еще оплакивать свое одиночество.

Какие же мы, женщины, надоедливые. Надоедливость у нас в крови. Может, мы такие нетерпеливые оттого, что у нас сердце бьется быстрее? Нам просто необходимо, чтобы любимый разговаривал с нами. Но не о чем попало, вроде: «У тебя техосмотр кончается». А о любви, о страданиях. Мы умираем без этого. Нам обязательно нужно верить: мы с любимым созданы друг для друга.

Несколько дней назад я чувствовала себя героиней любовного романа и послала своему Ромео эсэмэску. Я написала: «Люблю тебя». Немного затерто, но всегда актуально. В ответ хватило бы: «Я тоже». Пяти букв. Но нет. Он не такой. Мой пламенный любовник ответил мне: «Принял к сведению»… Пришлось напиться «успокоительных» коктейлей, чтобы вывести из организма эмоциональные шлаки.

И я когда-то верила в прекрасного принца с кудрявыми волосами и глубокими, как озеро Байкал, глазами… Думала, он прискачет на белом коне, привяжет его к фонарному столбу возле моего дома и постучит в дверь. Прошло тридцать восемь лет, а он так и не появился. Или я ослепла, или его попросту нет на свете. Может, такие, как он, существовали когда-то, да все вымерли? Я встречала мужчин, которые мне нравились, кое с кем из них я жила. По правде говоря, их было не так уж и много. С кем-то я просто гуляла. Пешком. Ни разу на лошади. Принцыки, принцульки, принценыши… И ни Одного принца.