Юлий Буркин и Сергей Лукьяненко и думать не думали, что когда-нибудь они будут писать в соавторстве. Юлий жил в cибирском городе Томске, Сергей — в казахской Алма-Ате. Юлий сочинял замороченную бытовыми подробностями психологическую прозу, Сергей — юношеские приключенческие повести. Единственная точка соприкосновения — и тому, и другому не чужда фантастика, но, сами понимаете, это абсолютно ничего не значит: Кир Булычев и Стивен Кинг, например, тоже пишут фантастику, можно ли представить их работающих в соавторстве?
Но «человек предполагает, а Бог располагает». Сергей и Юлий познакомились в Санкт-Петербурге на «Интерпрессконе» — тогда еще «всесоюзной» сходке писателей-фантастов и фанатичных ее потребителей (фэнов). Еще до этого Сергей прочел в журнале «МЕGА» повесть Юлия «Бабочка и Василиск» и, будучи в восторге от нее, подарил Юлию с дарственной, само собой, надписью свою только что вышедшую книжку «Рыцари сорока островов».
К подарку Юлий отнесся скептически, так как, склонный судить о людях по внешности, решил, что этот пухленький усатый юноша вряд ли способен написать что-то толковое. До книжки без особого энтузиазма добрался только в поезде, возвращаясь в Томск, когда читать было уже абсолютно нечего, и, неожиданно для себя, прочтя ее залпом, находился некоторое время в эйфории ошеломления. Язык Сергея был точным и ясным, повествование — ярким и увлекательным... (Верно. С. Л.) Так появилась почва для будущего соавторства — взаимное уважение писателей к творчеству друг друга, при всей разности их стилей, мироощущения и, в конце концов, возраста.
Однажды в Томске Юлий задумался над тем, почему, занимаясь фантастикой, он ни разу еще не написал ничего связанного с космосом, с путешествиями во времени, с какими-нибудь монстрами и т.п. (С монстрами ничего не написал? Юлик лукавит. Критики называют его БурКингом, и в чем-то здесь правы. С. Л.) Скорее, играя сам с собой, начал конструировать сюжет, в котором должно было присутствовать все вышеперечисленное. Вскоре стало ясно, что задуманная вещь не может быть серьезной, иначе она станет банальной до омерзения. Итак, юмористическая, может быть даже пародийная повесть. Еще неплохо было бы главными героями сделать не взрослых дядей, а детей... И Юлий решил, что это будут его сыновья Стас и Костя... Когда сюжетный «скелет» повести в самом черновом варианте был разработан, Юлий понял, что ему с этой вещью не справиться — он засушит ее, замордует психологизмом, бытовухой и чернухой. И игра была без особого сожаления оставлена.
Весной 93-го Юлий по самым что ни на есть житейским (хотя, слегка и романтическим) обстоятельствам перебрался в Алма-Ату и устроился работать в коммерческий отдел газеты «Казахстанская правда». Шеф отдела, Аркадий Кейсер, был неравнодушен к фантастике, что, собственно, и привело туда Юлия. Так что Аркадия можно считать одним из главных «виновников» появления этой книги, ведь в том же самом коммерческом отделе «Казахстанской правды» у него уже работал тогда Сергей Лукьяненко. И только благодаря этому, общение Юлия и Сергея стало достаточно тесным. Там же, надо заметить, работали и известный критик-фантастовед Алан Кубатиев, и фэн Валера Смолянинов, послужившие позднее прообразами чуть ли не главных персонажей этой книги. Да что говорить, и сам Аркадий стал очень занятым и напрочь засекреченным агентом ДЗР Кейсероллом.
В первую же встречу с Сергеем в Алма-Ате, Юлий вспомнил о своем нереализованном сюжете и подумал вдруг, что вот Сергей-то, с его гайдаровским (Да??? С. Л.) стилем, пожалуй, как никто справился бы с ним. В гостинице, за рюмочкой (очередной... С. Л.) коньяку, Юлий объявил сие Сергею и поведал сюжет. Сергей к последнему отнесся довольно прохладно, но тут же сделал несколько толковых уточнений и дополнений. (Например, ключевые повороты, что машина времени попала в настоящее из будущего, и что спасенная пацанами в древнем Египте девочка — их собственная мать, выдуманы Сергеем именно тогда. Ю. Б.). А затем, сославшись на занятость, и, желая в мягкой форме отвязаться от слабо заинтересовавшей его затеи, он предложил Юлию составить подробнейший план будущей повести — с разбивкой по главам, с психологическими характеристиками персонажей, со всеми перепитиями (Не говори этого слова! С. Л.) сюжета... А там уж он посмотрит — будет писать или нет.
