Написание книги «Навстречу Восходящему солнцу» стало возможным только после 1991 г. В работе над ней я использовал разнообразные источники, основную массу которых составляют архивные документы. Когда я вел в России исследования по этому проекту, доступ практически ко всем собраниям документов в Москве и Санкт-Петербурге был открыт.
Сейчас никого не удивишь утверждением, что исследования по истории Советского Союза переживают революцию, потому что историки могут по-настоящему работать с первоисточниками. Но закрытость советских архивов влияла не только на изучение прошлого СССР. До 1991 г. архивы царской России тоже часто оказывались недоступны. А в частично открытых архивах доступ к значительной части документов был запрещен. К тому же сотрудникам советских архивов не разрешалось предоставлять ученым свои средства поиска, что еще более затрудняло исследования. В результате те, кто изучал историю Российской империи, в значительной степени вынуждены были полагаться на опубликованные собрания документов, дореволюционные отчеты и работы лояльных советских ученых. Особо строгая секретность окружала дипломатические архивы.
Как открытие архивов повлияло на эту книгу? В период эйфории, наступивший после распада Советского Союза, многие полагали, что радикальное открытие архивов перевернет российскую историю, обнажив целый арсенал разоблачительных свидетельств. Реальность оказалась более прозаической. Основные противоречия прошлого страны не разрешились чудесным образом за первые десять лет относительной свободы российской науки — подобно тому как гораздо более долгая традиция открытого доступа к собраниям документов на Западе не лишает тайн наше прошлое.
И все же не стоит преуменьшать последствия архивной свободы для нашего понимания истории Российской империи. Благодаря возможности без помех работать с письмами, дневниками, заметками, докладами и другими записями важных государственных деятелей стало осуществимым надлежащее изучение их идей. И кроме того, кропотливый труд историков по изучению обширного документального наследия царского ancien regime со временем в корне изменит его историографию, поскольку она станет крепко привязана к объективным данным.
Несмотря на новые трудности, связанные с сокращением бюджетного финансирования, российские архивы встретили меня гостеприимно и профессионально. Я хотел бы поблагодарить директоров и сотрудников следующих организаций за их гостеприимство: Архив внешней политики Российской империи, Государственный архив Российской Федерации, Научный архив Русского географического общества, Рукописный отдел Института русской литературы РАН (Пушкинский Дом), Российский государственный архив Военно-морского флота, Российский государственный исторический архив, Российский государственный военно-исторический архив и Санкт-Петербургский филиал Архива Академии наук, Отделы рукописей Российской государственной библиотеки и Российской национальной библиотеки. Ряд других российских организаций также оказал мне бесценную помощь в моих исследованиях, включая Институт российской истории (в Санкт-Петербурге и в Москве), исторический факультет Московского государственного университета, Смоленский педагогический институт и Музей Пржевальского.
В Соединенных Штатах мне посчастливилось работать в двух богатейших славянских коллекциях — в Йеле и в Нью-Йоркской публичной библиотеке. Я признателен за высокопрофессиональную помощь, которую мне оказали кураторы этих архивов — Татьяна Лоркович и Эдвард Казинец соответственно, а также их сотрудники.
Следующие институции предоставляли основную финансовую поддержку в течение пяти лет, которые мне потребовались для исследований и написания этой книги:
Фонд Брэдли
Фокс Феллоушип
Совет по международным исследованиям и обмену
Институт стратегических исследований им. Дж. Олина
Фонд Смита Ричардсона
Канадский совет социальных и гуманитарных исследований
Институт Мира США
Йельский университет.
Само собой разумеется, что на последующих страницах я излагаю исключительно свои собственные взгляды.
