… и вот этот день наступил. Сегодня последние воинские подразделения из ограниченного контингента Советских войск, с честью выполнившие свой интернациональный долг, покинули территорию дружественного Афганистана. Замыкал колонну войск БТР, в котором находился командующий сороковой армией, генерал Громов…
/ из газет за 15 февраля 1989 года./
Капризы природы непредсказуемы. Ещё вчера в Кабуле капало с крыш, а сегодня резко похолодало, и густой туман окутал каменные уступы на перевале Саланг, повис над глубоким Панджшерским ущельем, даже на равнине в метре ничего нельзя было разглядеть. Замерло всё вокруг, не слышно скрипа телег и звуков работающих двигателей военных и гражданских машин, не слышно громких разговоров на блокпостах и в укрепрайонах, не слышно даже шагов в наступившей тревожной тишине. И главное — не слышно взрывов и выстрелов. Удивительно тихое выдалось утро. Такое на войне бывает не часто. Вот и это удивительное утро абсолютной тишины продлилось не долго. Вначале тихий, едва слышный звук работающего двигателя, нарушил тишину. Постепенно звук усилился, и уже явно можно было расслышать работу моторов не менее трёх вертолётов, на довольно низкой высоте пролетающих над Панджшерским ущельем. И мгновенно разорвали тишину резкие очереди из автоматов и крупнокалиберных пулемётов, понеслись в туманное небо ракеты из заграничных переносных зенитных установок «Стингер», пытаясь нащупать и сбить пролетающие над ущельем винтокрылые машины…
— Игорь Николаевич, беда! — прямо с порога выпалил толстый, лысый мужчина, вбегая в огромный, как теннисный корт, кабинет. — Наш вертолёт над Панджшерским ущельем сбили!
— Ты с ума сошёл, — не сказал, а скорее выдохнул из себя седовласый хозяин кабинета, со значком Депутата Верховного Совета СССР на лацкане строгого тёмного пиджака и золотой медалью Героя Социалистического Труда, медленно приподнимаясь со своего массивного кожаного кресла. — Что с людьми?
— Я пока ещё не в курсе дела…
— А кто должен быть в курсе, если не ты?! — сорвавшись на крик, перебил говорившего хозяин кабинета.
— Виноват, — утирая платком струившийся по лицу и толстой шее пот, вздохнул лысый.
— Мне твои извинения до задницы. Ты должен был обеспечить доставку и безопасность людей.
— Я уже принял меры и уверен в успехе, — поспешно сказал лысый. — В ущелье, на поиски вертолёта, отправится небольшой отряд бойцов группы «Альфа», которые найдут вертолёт.
— Это хорошо, что ты такой оптимист, — едко усмехнулся седовласый. — Но запомни, генерал, головой ответишь, если Надира не вытащишь из ущелья. В подвале собственного ведомства сгниёшь.
— А если он погиб?
— Значит, вытащишь груз — это самое главное.
— Будет исполнено.
— Сколько человек отправляешь?
— Пятерых.
— Не маловато ли?
— Достаточно. Малочисленную группу труднее обнаружить в ущелье, а значит и шансов на успех операции больше.
— Согласен. Но, на сколько мне известно, Панджшерское ущелье контролирует Ахмат Шах Масуд. Он, говорят, выходец из тех мест, и окрестности знает как свою ладонь.
— Но и командир группы — майор Крутой, знает эти места не хуже.
— Терпеть не могу клички, — недовольно поморщился хозяин кабинета.
— Это не кличка, это его фамилия. Хотя, свою фамилию он вполне оправдывает.
— Охарактеризуй мне командира.
— Боевой офицер, возраст — тридцать три года, родился в городе Ташкенте, Узбекской ССР, член КПСС с 1976 года, окончил Высшую школу КГБ, в спецгруппе с 1977 года, в декабре 1977 года принимал участие в спецоперации в Цюрихе, в июне-августе 1978 года — на Кубе.
В декабре 1979 года принимал участие в операции «Шторм 333» — взятие дворца Амина. За ту операцию награждён орденом Боевого Красного Знамени. За время службы был награждён ещё двумя орденами Красной Звезды.
