В этом году (2008 г) исполнилось 85 лет со времени посещения Айседорой Дункан наших курортов. После совместной зарубежной поездки в 1923 году С. Есенин и А. Дункан собирались в путешествие по Кавказу. Были запланированы гастроли известной американской балерины в Кисловодске и других крупных городах. Перед отъездом Есенин расстался с Дункан, и она одна выехала на Северный Кавказ. «В Пятигорске Айседора спросила меня, — пишет Ш.И. Шнейдер (директор балетной студии Дункан), — будет ли концерт ее там, где убит русский поэт Лермонтов?».
Она бывала в Россия в 1905, 1913 годах, а после Октября приехала в нашу страну, разоренную войной, учить людей искусству «радости свободного тела».
На сцене Курзала, в Лермонтовской и Пушкинской галереях она танцевала под музыку Бетховена, Чайковского, Берлиоза. Трогательная, нежная колыбельная Гречанинова сменялась огненной, бурной «Марсельезой», за печальным ноктюрном Шопена следовал воздушный вальс Штрауса,
В Пятигорске, на концерте в Лермонтовской галерее, Дункан изменила программу и вместо 6-й симфонии Чайковского танцевала «Неоконченную симфонию» Шуберта. Причину замены она никому не желала сказать, была весь день раздражительна и печальна, «Жалела, что не успеет съездить на место дуэли, расспрашивала меня, — вспоминает Шнейдер, — о Лермонтове, много говорила о Есенине. Танцевала она «Неоконченную симфонию» с большим настроением, необычайно лирично».
Жила она несколько дней в кисловодской гостинице «Гранд-Отель», окна номера выходили в верхний парк Курзала, где по вечерам ежедневно играл симфонический оркестр.
Дункан была первой зарубежной «звездой» в Советской России, открывшей новые горизонты искусству. Ей первой принадлежит воплощение революционной темы в хореографии. Еще памятны исполнявшиеся ею «Марсельеза» и «Интернационал». Под музыку классиков Глюка, Моцарта, Вагнера она создавала «скульптурные этюды», соединяя пластику и музыкальное звучание в единый образ.
Возвратившись на родину, Дункан рассказывала западным журналистам о поездке в Советскую страну: «Россия, Россия, и только Россия... со всеми ее страданиями стоила всего остального в моей жизни, вместе взятого».
В детстве Айседора была несчастлива - отец, Джозеф Дункан, обанкротился и сбежал еще до ее рождения, оставив жену с четырьмя детьми на руках без средств к существованию. В 13 лет Айседора бросила школу, которую считала совершенно бесполезной, и серьезно занялась музыкой и танцами. Айседора настаивала на том, что танец должен быть естественным продолжением человеческого движения, отражать эмоции и характер исполнителя, импульсом для появления танца должен стать язык души. Все эти идеи, новаторские по своему характеру, естественно, вступали в противоречие с балетной школой того времени.
Выступления танцовщицы начались со светских вечеринок, где ее преподносили как пикантное дополнение, экзотическую диковинку: Айседора танцевала босиком, что было в новинку и изрядно шокировало публику.
Тем не менее попытка покорить Чикаго окончилась для неё ничем и танцовщица предпочла уехать в Европу. Туманный Лондон дохнул на неё чопорностью и камерностью светских салонов, покорить которые в условиях жёсткой конкуренции можно было только чем-то сногсшибательным. Только вот чем – темпераментом? По ту сторону Ла-Манша её главная соперница Мата Хари тогда уже нашла своё кредо в танце, рискнув раздеться перед публикой, и околдовала её восточными па.
В глубокой задумчивости Айседора бродила по залам Британского музея и искала, искала... На глаза попалась огромная краснофигурная античная ваза, вывезенная из Афин. Лёгкий наклон головы, развевающиеся складки туники, взлетевшая над головой в изящном жесте рука. У ног танцовщицы, поднимая чашу с вином, сидел бородатый воин. Нет ничего прекраснее скачущей лошади, плывущего корабля и танцующей женщины. Через века художник смог донести глубокое восхищение мужчины пляской гетеры, представительницы самой обольстительной, самой свободной от унизительного быта и самой образованной дамской касты древнего мира. Перед Айседорой вспыхнуло пламя озарения...
