Владимир Гущ
Морские рассказы
Содержание
Веселый поход
Немой случай
Венок
Писатель поневоле
Гуттаперчивый мальчик
Везунчик
Заслуженный отпуск
Веселый поход
Выходы в море бывают разные - короткие, непродолжительные, длительные, автономные, спокойные, напряженные, аварийные и неожиданные. Предугадать их характер фактически невозможно, бывают такие, что с самого начала и до конца похода экипаж преследует череда мелких неприятностей, и он ждет - не дождется возвращения на базу.
Стояла ранняя весна, солнечная погода навевала ощущение приближающегося тепла, огромные снежные сугробы за пирсами отражались в лучах солнца столь ярко, что на белый снег смотреть было невозможно. Наша лодка стояла на Вилючинском пирсе асфальтово-черная, блестящая в резком контрасте со свинцовым морем и бело-синими льдинами. Матросы и офицеры, свободные от вахты, слонялись по закрытой зоне, курили в строго отведенных местах и просто вдыхали свежий мартовский воздух. Приближался конец боевого дежурства.
К слову сказать, по мнению большинства подводников, лучше уж сходить в автономный поход, чем на протяжении месяцев держать в постоянной боевой готовности у пирса подводный ракетоносец, который и в надводном положении представляет собой грозную силу, а мощь его межконтинентальных ракет вызывает неподдельный страх у предполагаемого противника. Так день за днем прочный корпус, смена вахт, учения, учебные тревоги, плавучая казарма, снова корабль. Перемещения в основном в радиусе 200-300 метров от лодки до казармы. За высоким забором охраняемой зоны на сопках в поселке стоят игрушечные дома, школы, дом офицеров, иногда можно различить пешеходов. Все кажется рядом, рукой достать, но в этом-то и особенность боевого дежурства: видеть-то можно, а дойти - нет. Особенно грустится вечерами, когда яркие огни фонарей и окон домов светятся стройными ярусами, и ты смотришь на них, как на далекие недостижимые звезды черного небосклона.
Ранним утром в 5 часов сыграли боевую тревогу, и в считанные минуты ракетоносец стратегического назначения под дизелями отошел от пирса. Всех волновал один вопрос - "надолго ли в море?" - ведь по неписаным законам дежурство уже подходило к концу, и мы планировали уйти в ближайшее время на заслуженный отдых в отпуск. "Может быть, торпедные или ракетные стрельбы как венец боевого дежурства?.."- Наши сомнения рассеялись через несколько часов, когда мы встали на якоря в бухте, и командир объявил, что нам предстоит размагничивание в течение нескольких суток.
Я поднялся в рубку подышать свежим воздухом. Было тепло, легкий ветерок трепал кормовой флаг, я расстегнул меховую кожаную куртку и зажмурился от яркости природных красок. Мое внимание привлекла активность вахтенной службы и швартовой команды. Они надевали страховочные пояса, пристегивались к карабинам и на тросах спускали лестницу-подъемник по левому борту.
- Владимир Георгиевич, - спросил я командира, - а что это мы суетимся ждем кого-нибудь?
- Да, доктор, сейчас прибудет небольшой буксир, который доставит нам специалистов с небольшим интересным прибором, который мы должны опробовать в действии, так что подожди и позагорай!
Где-то через тридцать минут на горизонте по левому борту показался небольшой буксир, вахтенный подтвердил приближающуюся цель, прозвучала команда: "Швартовой команде приготовиться к приему буксира!". Все с интересом смотрели на маневры маленького суденышка, которое медленно приближалось к борту лодки со стороны трапа.
- Веденин, отдать швартовы!
Старшина I статьи Веденин стоял на носовой палубе и держал свернутый кольцами швартовый конец. Он ловким движением размахнулся и бросил конец на буксир - и тут случилось непредвиденное. Вместе с концом моряк в меховой куртке, ватных штанах, рукавицах и пилотке рыбкой погрузился в море. Все оцепенели. Буксир медленно приближался к борту, расстояние сокращалось, и, наконец, нос буксира уткнулся в борт. Командир вышел из ступора и закричал изо всех сил:
- Назад, полный назад!!!
Бешено забурлила вода за кормой буксира, и он очень медленно стал отползать от борта. Прошло несколько секунд, расстояние между буксиром и лодкой увеличилось до 10-15 метров. Над рейдом стояла мертвая тишина, прерываемая криками чаек. По лицу командира и старшего помощника можно было определить, какие бури чувств бушуют у них в душах - ничего нельзя сделать, глубины здесь большие, да и течение, подстегнутое винтами буксира, сделало свое дело, а если Веденин был неглубоко в воде, то винты могли... не хотелось думать о страшном...
