По моим расчетам, я давно уже должен был выйти к станции электрички, но лес и не думал редеть. Я устал и в душе проклинал затею с грибами. Увлекшись их поисками, я умудрился отстать от своих. Недоставало еще в заключение заблудиться!
Я съел на ходу несколько шляпок и слегка восстановил силы.
Но вот наконец-то просветы между деревьями стали побольше, и откуда-то потянуло еле уловимым запахом дыма. «Жгут кленовые листья. Наверно, на станции», — подумал я и вздохнул с облегчением.
Но это оказалась не станция, а какой-то незнакомый мне городок. Вдоль главной улицы выстроились аккуратные домики. Разноцветные остроконечные крыши блестели в лучах заходящего солнца. Каждая черепица была испещрена письменами, какими именно — я не смог издали разобрать.
Нет, это была не станция! И не кленовые листья жег в палисаднике человек небольшого роста, а какие-то диковинные стебли, шипевшие и сворачивавшиеся в огне, словно змеи.
У костра стоял не мальчишка, как мне показалось вначале, а взрослый мужчина, но ростом он был мне по пояс.
— Что вы жжете? — спросил я, остановившись.
— Это? — У человечка был приятный голос, а движения точны и гармоничны. Он толкнул палкой в костер несколько стеблей, выпавших из огненного круга, и сказал: — Это инфория.
— Инфория? — мне показалось, я ослышался.
— Ну да, старая информация. Уже использованная, — счел нужным пояснить маленький человек, взглянув на мое вытянувшееся лицо.
— Понятно, старая информация, никому не нужная, — бодро произнес я. «Видимо, он не того… Вон и одет он как-то странно… Где я видел такие одеяния? В кино?»
— Вы, должно быть, нездешний? — осведомился человечек.
«Главное, чтобы не догадался, что я его раскусил».
— Нездешний, — ответил я. — Не скажете ли, где тут у вас можно перекусить?
— Ближайший пункт питания — за углом налево.
— Благодарю.
На ажурной решетке палисадника, как и на черепицах крыш, мне начали чудиться непонятные письмена. Не отрывая взгляда от иероглифов, образованных искусно изогнутыми металлическими прутьями ограды, я сделал шаг назад, на выпуклую пластиковую дорожку.
— Но я вам не советую туда, — бросил мне вдогонку маленький человек. — Там подают несвежую инфорию.
— Понимаю. А где же подают свежую?
— Вы, наверное, из столицы. Там, конечно… — Человечек двинул палкой так, что сноп искр взлетел в вечереющее небо. — А здесь… — Он махнул рукой. — Но все же попытайтесь.
На крыльцо игрушечного домика вышла прехорошенькая девушка — точь-в-точь ожившая кукла, которую я купил вчера своей дочери.
— Оль, — сказал человечек, — проводи гостя в Центральный инфор.
— Хорошо. — Голосок девушки звучал, как колокольчик. Она легко сбежала с крыльца.
Мы шли довольно долго. Я вовсю глядел на островерхие домики, сложенные из неизвестного мне материала.
— Что это? — спросил я, потрогав пальцем стенку двухэтажного здания — я мог бы дотянуться рукой до его шпиля.
— Окаменевшая инфория. Ее прессуют в брикеты, — пояснила Оль.
«И она тоже. Боже, куда я попал! Дом сумасшедших — это можно понять. Но целый город, населенный сумасшедшими?!»
— Должно быть, неплохой материал, — решил я поддержать разговор.
— Из него строят все. — Оль сделала соответствующий жест рукой.
— Ну и как, прочный?
— Конечно, но попадается недобросовестная информация.
— Что же тогда?
— Брикет рассыпается на мелкие кусочки. Однажды у нас целый дом рухнул из-за этого.
— Целый дом! Ай-яй-яй!
— Да, да! В брикетах, образующих фундамент, оказалась лживая инфория. Представляете?
Я сочувственно кивнул.
— После этого случая мы все тщательно проверяем. Иначе нельзя.
Оль то и дело здоровалась с такими же, как она, игрушечными человечками. Встречные с любопытством поглядывали на меня.
— Новая информация, — пояснила Оль.
Среди жителей городка я выглядел Голиафом, хотя в обычных условиях не мог похвастаться ростом.
— Вот мы и пришли, — сказала Оль. Она указала на прозрачную дверь и убежала.
Я вошел в инфор. Голова моя почти касалась потолка, и я инстинктивно пригнулся. Стараясь не привлекать ничьего внимания — правда, мои попытки оказались безуспешны, — я взял крохотный поднос и пристроился в хвост очереди, выстроившейся у стойки. Самообслуживание! Уж оно-то по крайней мере было мне знакомо, и я немного приободрился. «Сейчас пообедаю, точнее, — я взглянул на часы, — поужинаю, и сразу двину на станцию. Воскресенье, электрички ходят допоздна».
