Кукла госпожи Барк. Роман

- Привидения существуют, - сказал маленький человек, робко тронув меня за локоть. - Это факт. Они появляются ровно в одиннадцать часов ночи, а в полночь исчезают…

Я улыбнулся.

- Честное слово… Уверяю вас, я не шучу. Ровно в одиннадцать они появляются так же аккуратно, как и дневальные у ваших ворот. Я понимаю, что вы не верите мне, в наше время - и такая чертовщина, но тем не менее это факт.

Я внимательно глянул ему в глаза, но маленький человечек виновато улыбнулся и тихо сказал:

- Я здоров… совершенно здоров, хотя мне понятно ваше недоверие. И я на вашем месте подумал бы, что это говорит неостроумный шутник…

Он помолчал и потом еще тише сказал:

- И все же привидения существуют, и сегодня они снова не дадут нам спать.

- Кому нам? - спросил я.

- Мне, моей соседке Елизавете Львовне, инженеру Градусову с женой и вообще всей квартире. Мы обратились за помощью в комендатуру, но там только посмеялись над нами…

Я с интересом посмотрел на него. Небольшого роста человек, с неловкими угловатыми манерами, робким взглядом и застенчивой улыбкой был немного смешон, хотя его грустные глаза привлекали к себе теплым огнем. Лицо его было не совсем обычным. Большой лоб и квадратный подбородок говорили об уме и характере незнакомца, но, взглянув в его наивные и несколько удивленные глаза, вы ни за что не предположили бы, что у этого человека есть воля. Неширокий, но заметный шрам, шедший от левого уха к виску, был тщательно прикрыт зачесанными набок волосами.

- Но согласитесь, что все-таки странно в наши дни слушать детские рассказы о привидениях, да еще в городе, только три недели назад освобожденном от врага…

- И все-таки это так, и самое странное то, что привидения появились всего лишь десять дней назад…

Я насторожился. Это могло быть интересным.

- А как же ведут себя эти… духи! - деланно равнодушным тоном спросил я. - Что, они появляются в белых саванах, с обнаженными черепами и тихо стонут, пугая живых, - как поступают в страшных рассказах классические привидения?

- Нет, наоборот. Они не пугают, они сами пугаются нас… и не стонут, а просто возятся в стенах нашего дома, иногда выходя из них, прямо в коридор… И вид у них не мертвецов, а скорее живых людей, хотя они бесплотны, не смейтесь, да, да, бесплотны. Я и Градусов однажды, еще в самом начале их появления, бросились на них с палками, но палки рассекли воздух, а сами тени прошли мимо нас и вошли в противоположную стену…

- Скажите, а не были ли вы и ваш Градусов под градусом? - довольно неудачно сострил я.

Маленький человечек покачал головой.

- Но что же им надо в вашем доме? Что это, старый графский замок или фамильный склеп средневековых баронов?

- Нет, обыкновенный жакт, - сказал мой собеседник.

- Это возятся крысы.

- Нет, привидения… я сам видел их… уже несколько раз, - упрямо повторил он. - И они возятся в стене от десяти до двенадцати часов. Как только звучит последний удар кремлевских часов, они умолкают.

- Как в старинных романах, - рассмеялся я.

Мой собеседник молчал.

- Нельзя ли мне провести у вас в квартире ночь, чтобы самому познакомиться с этими удивительными посланцами нездешнего мира?

- Отчего же нет? Пожалуйста, хоть сегодня, - охотно согласился он. - Приходите, но только помните, что ровно в двенадцать они исчезают.

- Хорошо, буду. Я человек военный, точный и буду, - глядя на часы, сказал я, - ровно в двадцать три часа сорок пять минут.

- Будем ждать, - ответил маленький человечек.

- Что это у вас за шрам? - спросил я. - Результат бомбежек или оккупации немцев?

- Нет, что вы! - замахал руками мой посетитель. - Я человек штатский, боязливый… Все бомбежки в страхе просидел в подвале… Это - старое… Еще гимназистом, катаясь в Вологде на льду, я расшиб себе лоб. А разве шрам очень уж заметен? Я стараюсь прикрыть его волосами.

- Зачем же, он придает вам такой воинственный вид, - пошутил я. - Итак, до ночи!

И мы разошлись по своим делам.

Днем я, смеясь, рассказал генералу о посещении меня человечком, делегированным от коллектива жильцов, которые жалуются на привидения, мешающие им спать.

Генерал слушал мой рассказ все внимательнее, и, когда я закончил, он, немного помолчав, сказал: