– Мама! Смотри, как он катается! – завопил Масяня, нетерпеливо подпрыгивая на верхней площадке детской горки.
Я послушно подняла голову, со страхом отследила, как ребенок вниз головой слетел с горки на животе, и сказала именно то, чего от меня ждали:
– Он замечательно катается!
Мася просиял и сообщил:
– Он будет еще!
В третьем лице малыш важно именовал самого себя.
– О, сколько угодно! – сказала я, при виде Масиной радости намертво задавив возникшее было у меня желание отчитать сынишку за испачканные штаны и порчу новой рубашечки. Одежда была художественно измазана солидолом, который трудолюбивый ребенок в разрушительном порыве собственноручно добыл из подшипника сломанной карусельки. Правда, карусель сломали еще до нас.
Малыш снова полез на горку. Я вздохнула и уткнулась в книжку, текст которой был выведен на дисплей карманного компьютера.
– Привет! Что читаем? – неожиданно нависнув над моей лавочкой, спросила Ирка.
Я замешкалась с ответом. Сидящий рядом со мной Колян насмешливо хмыкнул.
– Так, ничего особенного, – уклончиво ответила я, поспешно пряча «наладонник» в сумочку.
Читала я новый роман про Гарри Поттера, но признаваться в этом Ирке мне совсем не хотелось. Моя милая подруженька, посмотрев голливудское кино про мальчика-волшебника, неожиданно впала в настоящую поттероманию. Она взахлеб читала книжки мадам Джоанн К. Роулинг, к месту и не к месту цитировала их, купила себе очки в круглой оправе и, отдавая распоряжения подчиненным и супругу, оттопыривала указательный палец на манер волшебной палочки. Мне такое идолопоклонничество казалось нездоровым, но из уважения к чувствам подруги я все же прочитала первую книжку и… неожиданно увлеклась! На мой взгляд, эпическому повествованию о многотрудной жизни маленького колдуна катастрофически не хватало динамики, но атмосфера волшебной сказки затягивала. Теперь я читала уже пятую книжку серии – разумеется, не забывая время от времени аргументированно критиковать это произведение. Колян надо мной тихо посмеивался, а над Иркой откровенно потешался.
– А где Моржик? – спросила я, чтобы сменить тему.
– Расплачивается с таксистом, сейчас придет, – Ирка не глядя махнула рукой за спину.
– Крекс, пекс, фекс! Моржик, появись! – с легким завыванием призвал Колян, щелкнув пальцами.
Ирка посмотрела на него с подозрением.
– Учусь колдовать, – нимало не смутившись, ответил Колян. – Осваиваю классические заклинания.
– Крекс, пекс, фекс – это никакое не заклинание, – презрительно сощурилась Ирка.
– А вот и я! – Удачно избежав столкновения с детским велосипедом, к нашей лавочке приблизился Иркин супруг.
– А ты говоришь – не заклинание! – укорил Ирку Колян. – Действует же! Привет, Морж!
Мужчины обменялись рукопожатиями и сразу же устремили жаждущие взоры в сторону летнего кафе.
– Девочки, вы мороженое будете кушать? – предупредительно спросил Моржик.
– А вы, мальчики, будете кушать пиво? – догадалась Ирка.
Колян мечтательно зажмурился, сжал правую руку в кулак, а потом выбросил растопыренные пальцы вперед, словно бросил в сторону кафе пригоршню воздуха, и вскричал:
– Эне, бене, раба! Пиво, появись!
Моржик захохотал, а Ирка скривилась:
– Эне, бене, раба – это…
– Это никакое не заклинание, я знаю, – поторопился сказать Колян. – Но оно тоже работает: видишь, к столику бежит официантка с подносом, а на нем – кружки с пивом! – И Колян подставил раскрытую ладонь Моржику.
Тот немедленно хлопнул по ней, и оба захохотали таким вредным смехом, что Ирка негромко зарычала, и даже я пожалела об отсутствии у меня в данный момент обыкновенной, бумажной книги про Гарри Поттера. Увесистым томиком госпожи Роулинг хорошо было бы треснуть наших весельчаков по макушкам, враз перестали бы насмехаться!
– Эне, бене, раба! Квинтер, финтер, жаба! – слаженно декламировали, маршируя в сторону кафе, Колян и Моржик.
– Мальчишки! – фыркнув, я встала с лавочки.
Ирка, зыркнув вслед удаляющимся мужикам, толкнула меня обратно, села рядом и сказала:
– Не спеши, давай немного посидим тут, в тишине и спокойствии!
Я изумленно воззрилась на нее, с трудом удержавшись, чтобы не покрутить пальцем у виска. Детская игровая площадка в парке – это последнее место, где я стала бы искать тишины и спокойствия! Трели велосипедных звонков, рычанье инерционных машинок, стук мячей, топот ног, разноголосые вопли детишек и скрип качелей сливались в дикую какофонию, которую нормальный взрослый мог переносить либо под общим наркозом, либо в состоянии глубокой медитации, либо будучи приставленным в качестве надзирателя к любимому ребенку.
