— Почему мы должны ехать туда? — заныла я с заднего сиденья машины. — Ну почему?
— Гретхен, тебе уже три раза объясняли, — вздохнул папа. — Мы с мамой должны уехать в Атланту. По работе!
— Знаю, — ответила я, наклоняясь к переднему сиденью. — Но почему мы не можем поехать с вами? Почему обязательно надо остаться с бабушкой и дедушкой?
— Потому что мы так сказали, — заявили мама и папа в один голос.
ПОТОМУ ЧТО МЫ ТАК СКАЗАЛИ. Да, тут спорить бесполезно. У мамы и папы какая-то срочная работа в Атланте. Им надо выехать сегодня утром. Это несправедливо, думала я, они поедут в такой клевый город, а Кларк — мой сводный брат — и я должны отправиться в Грязный Город.
Да, он действительно так называется — Грязный Город. Наверное, он и вправду грязный. Потому что находится среди болот. Бабушка Роуз и дедушка Эдди живут на юге Джорджии, на болотах. Можете вы в это поверить? На болотах!
Я выглянула в окошко машины. Мы ехали по шоссе целый день, а теперь свернули на узкую дорогу среди болот. Скоро вечер. Кипарисы отбрасывают длинные тени.
Я высунулась в окно. В лицо ударила волна горячего и влажного воздуха. Я вернулась на место и повернулась к Кларку, уткнувшемуся в свой комикс.
Кларку двенадцать лет, как и мне. Но он намного ниже меня. Намного.
И у него кудрявые темные волосы, карие глаза и тысячи веснушек. Он в точности похож на маму.
Я довольно высокая для своего возраста. У меня длинные, прямые, светлые волосы и зеленые глаза. Я похожа на папу.
Мои родители развелись, когда мне было два года. То же самое произошло с Кларком. Мой отец и его мать поженились сразу после нашего третьего дня рождения, и мы все вместе переехали в новый дом.
Мачеха мне нравится. И с Кларком мы отлично ладим. Иногда он ведет себя как идиот. Даже мои друзья так говорят. Но, я думаю, их братья тоже ведут себя как идиоты.
Я посмотрела на Кларка. Понаблюдала за тем, как он читает. Очки съехали ему на нос. Он поправил их.
— Кларк… — начала я.
— Шшшш, — махнул он рукой. — Я на самом интересном месте.
Кларк обожает комиксы. Страшилки. Но он трусишка, потому что всегда боится, когда дочитывает до конца.
Я снова взглянула в окно. Ветки деревьев были сплошь увиты длинной серой паутиной. Она свисала вниз, прямо как серые занавески, которые делали болото по-настоящему мрачным.
Мама рассказала мне о серой паутине сегодня утром, когда мы упаковывали вещи. Она много знает о болотах. Она считает их интересными с точки зрения приключений. Мама сказала, что серая паутина — это на самом деле такое болотное растение, которое растет прямо на деревьях.
«Растения, которые растут на растениях. Странно, — подумала я. — Очень странно. Они почти такие же странные, как бабушка и дедушка».
— Па, почему так получилось, что бабушка и дедушка никогда к нам не приезжают? — спросила я. — Мы не видели их с тех пор, как нам исполнилось четыре года.
— Ну, они немного странные. — Папа взглянул на меня через зеркало заднего вида. — Они не любят путешествовать. Почти никогда не покидают своего дома. И живут далеко на болотах, к ним трудно добираться.
— Ого! — сказала я. — Сонное царство с двумя странными старыми отшельниками.
— Вонючими, странными старыми отшельниками, — пробормотал Кларк, не отрываясь от комикса.
— Кларк, Гретхен! — рассердилась мама. — Не смейте говорить в таком тоне о дедушке и бабушке.
— Это не мои дедушка и бабушка, они ее, — кивнул Кларк в мою сторону. — И от них правда плохо пахнет.
Я стукнула своего сводного брата по руке. Но он прав. Бабушка и дед правда плохо пахнут. Чем-то средним между плесенью и шариками от моли.
Я села поудобней на своем месте и громко зевнула. Казалось, мы едем уже несколько недель. А здесь сзади было слишком тесно. Кроме меня и Кларка тут был еще Чарли, и мы все сидели друг на друге. Чарли — это наша собака, золотой ретривер.
Я столкнула Чарли со своего места и потянулась.
— Перестань толкать его на меня! — пожаловался Кларк. Его книжка комиксов упала на пол.
— Сиди спокойно, Гретхен, — пробормотала мама. — Я знаю, что нам нужно было отдать Чарли на это время.
— Я пытался отыскать ему место в собачьем приюте, — сказал папа. — Но в последний момент оказалось, что никто его не сможет взять.
