ПОСВЯЩАЮ МАМЕ!
И — КАК ВСЕГДА — ДИАНЕ
(БЕЗ КОММЕНТАРИЕВ ПО ПОВОДУ ЕЕ КОМИКСОВ НА ТЕМУ ЭТОЙ КНИГИ)
С благодарностью: отзывчивым сотрудникам славянской редакции «Коллетс Букшоп» (Лондон) Диане Дэвис и ее лазерному принтеру и особенно Тиму Рондоманскому за его доброжелательную помощь в исправлении ужасных ляпов в русском языке!
Спасибо, Тимофейчик, превосходный переводчик!
N.B.: Я не пытался воспроизводить звуки разговорного русского языка, а просто передавал кириллицу латинскими буквами при помощи стандартных таблиц транслитерации. Все невыловленные ошибки в «произношении» следует отнести на мой счет.
Действующие лица:
Хорловцы — жители Хорлова.
Александр Андреевич Хорлов — царь Хорлова.
Людмила Ивановна — царица, его жена.
Катерина Александровна — царевна, старшая дочь (Катя, Катюша, Катенька).
Лизавета Александровна — царевна, средняя дочь (Лиза, Лизок, Лизанька).
Елена Александровна — царевна, младшая дочь (Лена, Леночка, Ленушка).
Иван Александрович — царевич и наследник (Ваня, Ванюша, Иванушка).
Дмитрий Васильевич Стрельцин — главный управитель, первый министр Хорловского царства, а также придворный мудрец.
Петр Михайлович Акимов — хорловской гвардии капитан.
Левон Попович Волхов — митрополит Хорловский.
Волшебники:
Финист Чародеевич Сокол — князь Высоких Гор (Феник).
Василий Чародеевич Орел — князь Широких Степей (Вася).
Михаил Чародеевич Ворон — князь Темного Леса (Миша).
Марья Моревна — Прекраснейшая из Царевен всея Руси.
Баба-Яга — ведьма с железными зубами.
Кощей Бессмертный — чернокнижник.
Глава 1
О ЦАРЕ АЛЕКСАНДРЕ И ЕГО ДЕТЯХ.
Стольный град Хорлов на поверку никакой не град, а терем посередь него и теремом-то не назовешь. Но так уж исстари повелось, что, подобно прочим столицам прочих удельных княжеств Великой Руси, именуют эти стены кремлевскими. Возводились они для обороны Хорлова, а не за ради того, чтоб грозить войною окрестным землям да держать в покорности посад, чему служат обыкновенно мрачные стены больших крепостных городов.
В хорловском кремле царят мир и благолепие, что не мешает ему выглядеть внушительно. Ограда так высока и неприступна, что посягнуть на нее впору лишь очень дерзкому ворогу, тронная зала едва ль не всех на Руси богаче, сады славятся своею пышностью. Может, сады и не больно велики, но обихожены отменно — словом, сам Бог велел молодому боярину и красной девице погулять на вольном воздухе, потолковать, а то и поспорить.
— Что бы, Ваня, уста твои ни молвили, у меня на все один сказ — «нет и нет». Иной раз и сказала бы «да», а глянешь на тебя — язык не поворачивается. Как по-твоему, отчего нет промеж нас ладу?
Царевна Катерина поглядела на брата, не ожидая, впрочем, вразумительного ответа. После отца они с Иваном в царстве главные люди: он — царевич, наследник, она — старшая дочь. Ей жених нужен, царевне под стать, ему тоже пора о продолжении царского рода подумать. Но сия мысль не шибко их прельщает, особливо царевну Катерину.
Иван-царевич промолчал, оправдывая ожидания сестрицы. Много ими говорено-переговорено, а все без толку. Льют из пустого в порожнее, хоть бы раз, хоть напоказ, к согласью пришли. Поначалу опасался Иван, что выберет сестра мужа из его многочисленной питейной братии, а посему расстарался внушить ей неприязнь ко всем землякам мало-мальски знатного роду, в чем весьма преуспел.
Катерина упорно отвергала искателей руки ее и говаривала при всяком удобном случае, что жить в Хорлове нипочем не останется. Иван теперь и сам не рад, что отвратил ее от замужества. Повернул бы вспять, да поздно: своенравна, вольнодумна стала Катерина.
Брат и сестра хорошо сознают, что пиры, на коих царевнам надлежит мужей себе избрать, а ему — суженую, давно пора прекратить, иначе в казне скоро не останется серебра на приданое одной царевне, не то что трем. А в тереме как раз идет пир горой.
Оттого и удалилась царевна из тронной залы в сад, а Иван последовал за нею.
Уж скоро час гуляют они по кремлевским кущам, разговоры-споры ведут. На дворе лето, вечер тих и приятен, пчелы на цветках жужжат, в зеленой листве птицы заливаются. Но вся эта зелень и лепота об одном напоминают царевичу: пять месяцев минуло с тех пор, как призвал его к себе царь-отец для сурьезной беседы, а воз и ныне там, да вдобавок разоренье на носу.
