На возвышении, подле засеки, отделявшей леса турингов от каттов, стоял молодой страж, охраняя крутую тропу, поднимавшуюся в гору от владений каттов. Над ним вздымался могучий бук, вдоль гребня гор, по обеим сторонам, тянулась порубежная ограда, в частом кустарнике цвели ежевика и дикие розы. Юноша держал метательное копье, за спиной у него на ремне висел длинный рог; небрежно прислонившись к дереву, он прислушивался к говору леса, к постукиванию дятла и к тихому шороху ветвей, когда чащей пробирался лесной зверь. Время от времени он нетерпеливо посматривал на солнце и оглядывался назад, где в дальних просеках, в долине, находились оборонительные укрепления и загоны для стада.
Вдруг он наклонился вперед и стал прислушиваться; на тропинке раздались тихие шаги, и сквозь листву деревьев показалась фигура человека, быстрыми шагами поднимавшегося в гору. Страж поправил ремень рога, схватил копье и, выставив его острием вперед, закричал подошедшему к открытой окраине леса:
– Остановись, лесной путник, и скажи присловье, чтобы оно предохранило тебя от моего копья!
Незнакомец кинулся за крайнее дерево, выставил вперед открытую правую руку и сказал:
– Мирно приветствую тебя; я чужеземец и не могу дать тебе решения.
Но страж недоверчиво воскликнул:
– Не вождем, на коне и с прислугой, пришел ты; нет у тебя воинского щита и не похож ты на странствующего торговца с поклажей на телеге!
– Издалека иду я горами и долами; конь мой погиб в водовороте горного потока, и теперь гостеприимства ищу я в твоих дворах, – ответил незнакомец.
– Если ты чужой, то подожди, пока мои товарищи не откроют тебе нашу страну. А между тем, дай мне мир и прими его от меня.
Мужчины зорко наблюдали друг за другом; прислонив свои копья к пограничным деревьям, они вышли на открытое место и подали руки, при этом не переставая внимательно следить за лицом и движениями соперника. Страж с прямодушным удивлением смотрел на гордое лицо, прямую осанку и могучую руку чужеземца, который был постарше него.
– Не легка была бы битва с тобой на мечах на зеленой мураве, – откровенно сказал он. – За нашей скамьей я почти самый высокий, но глядя на тебя, я должен задирать голову вверх. Приветствую тебя под моим деревом, отдохни, а я тем временем возвещу о твоем приходе.
Незнакомец спокойно последовал приглашению, а страж поднес к губам рог и извлек из него сильный звук, разнесшийся по родным долинам. Суровые звуки эхом отразились от гор. Страж взглянул на хижины в далеких просеках и самодовольно кивнул головой, потому что перед домами уже заметно было движение, и вскоре к возвышению поспешно направился всадник.
– Ничего нет лучше могучего звука из турьего рога! – улыбаясь, сказал он и соскользнул на луговую траву подле незнакомца, причем его быстрый взор полетел вдоль просек в чужие долины.
– Скажи, странник, быть может, тебя преследуют, быть может, видел ты в лесу воинов?
– Не звучит в лесу ничего, кроме того, что свойственно лесу, – отвечал незнакомец. – Ни один лазутчик каттов не наблюдал тропы моей в течение шести дней и ночей.
– Сыны каттов рождаются слепыми, как щенки! – с презрением вскричал страж, – Но если ты избежал их сторожевые посты, значит, хорошо известны тебе лесные тайники.
– Предо мною был свет, за мною – тьма! – гордо ответил чужеземец.
Страж с участием взглянул на незнакомца, на загорелом лице которого ясно обозначалась истома; тело его тяжело прислонилось к древесному стволу.
Страж размышлял одно мгновение.
– Если ты опасался мести каттов, то по целым дням должен был быть лишен огня и дыма и питаться в пути дурной пищей, потому что нет теперь в лесу ни ягод, ни диких плодов. Я принадлежу к скамье вождя и не знаю, предложит ли он тебе хлеба и соли, но я не могу видеть в лесу голодного человека. Возьми и поешь из моей сумки.
С этими словами страж достал из-за дерева сумку из шкуры барсука и предложил находившиеся в ней мясо и черный хлеб. Незнакомец признательно взглянул на него, но не тронулся с места. Тогда страж протянул ему маленький рог, приподнял деревянную крышку и ласково сказал:
