Стивен Кинг
И ПРИШЕЛ БУКА
Мужчина, лежащий на кушетке был Лестер Биллингс из Уоттербери. Согласно записи в формуляре, сделанной сестрой Викерс: двадцать восемь лет, служащий индустриальной фирмы в Нью-Йорке, разведен, отец троих детей, все дети умерли.
- Я не могу обратиться к священнику, потому-что неверующий. Не могу к адвокату, потому-что за такое дело он не возьмется. Я убил своих детей. Одного за другим. Первого, второго и третьего.
Доктор Харпер включил магнитофон.
Биллингс лежал прямой как палка - каждый мускул напряжен, руки сложены на груди, как у покойника, ноги свешиваются с кушетки. Портрет человека, приготовившегося пережить унижение. Он разглядывал белый потолок так, словно на нем были изображены живые картины.
- Хотите ли вы этим сказать, что вы самолично их убили, или...
- Нет, - нетерпеливо отмахнулся он. - Но они все на моей совести. Денни в шестьдесят седьмом. Шерли в семьдесят первом. Энди совсем недавно. Я хочу рассказать вам, как все было.
Харпер промолчал. Он думал, что Биллингс выглядит изможденным и старше своих лет. Волосы поредели, цвет лица нездоровый. Под глазами мешки от пристрастия к спиртному.
- Они были убиты, но никто этого не понимает. Если бы понимали, мне стало бы легче.
- Почему ?
- Потому-что...
Биллинг осекся и, привстав на локтях, уставился в одну точку.
- Что там ? - резко спросил он. Глаза сузились до щелок.
- Где ?
- За дверью.
- Чулан, - ответил доктор Харпер. - Я вешаю там плащ.
- Откройте. Я хочу посмотреть.
Доктор не говоря ни слова, подошел к чулану и открыл дверь. На вешалке висел рыжеватый дождевик (остальные вешалки были свободны), внизу стояла пара черных туфель. Больше ничего.
- Все в порядке ? - спросил Харпер.
- Да. - Биллингс снова вытянулся на кушетке.
- Вы сказали, - напомнил доктор, занимая свое место на стуле, - что если бы факт убийства был бы доказан, вам стало бы легче. Почему ?
- Я бы получил пожизненное, - тотчас откликнулся Биллингс, - а в тюрьме все камеры просматриваются. Все, - он улыбнулся неизвестно чему.
- Как были убиты ваши дети ?
- Только не вздумайте тянуть из меня подробности ! - Биллингс повернулся на бок и с неприязнью уставился на Харпера. - Я сам скажу. Я не из тех, кто привык тут у вас изображать из себя Наполеона или объяснять, что он пристрастился к героину из-за того, что его в детстве не любила мамочка. Вы мне не поверите, я знаю, но это неважно. Мне все равно. Для меня главное рассказать.
- Я вас слушаю, - доктор Харпер достал из кармана трубку.
- Мы с Ритой поженились в шестьдесят пятом, мне стукнул двадцать один, ей восемнадцать. Она уже ждала ребенка. Это был Денни. - на губах появлась вымученная улыбка, которая тут же погасла. - Мне пришлось бросить колледж и зарабатывать на жизнь, но я не жалел ни о чем. Я любил жену и сына. Мы были счастливой семьей.
Вскоре после рождения нашего первого Рита снова забеременела, а в декабре шестьдесят шестого на свет появилась Шерли. Энди родился летом шестьдесят девятого, к тому времени Денни уже не было в живых. Энди был зачат случайно. Это не мои слова. Рита мне потом объясняла, что противозачаточные средства иногда дают сбой. Случайно? Сомневаюсь. Дети связывают мужчину по рукам и ногам, а женщине только этого и надо, особенно когда мужчина умней ее. Вы со мной согласны ?
Харпер неопределенно крякнул.
- Не суть важно. Я его сразу полюбил, - он произнес это с какой-то мстительной интонацией, словно ребенка он полюбил назло жене.
- И кто же убил детей ? - спросил доктор.
- Бука, - тотчас ответил Лестер Биллингс. - Всех троих убил Бука. Вышел из чулана и убил. - Он криво усмехнулся, - Считаете меня сумасшедшим ? По лицу вижу. А мне все равно. Расскажу эту историю, и больше вы меня не увидите.
- Я вас слушаю, - повторил Харпер.
- Это началось, когда Денни было около двух, а Шерли только родилась. Ее кровать стояла рядом с нашей, Денни же спал в другой спальне. С какого-то момента он стал постоянно плакать, стоило Рите уложить его на ночь. Я сразу решил, что это он из-за бутылочки с молоком, которую ему перестали давать в постель. Рита считала, что не стоит идти на принцип, пусть, дескать, пьет себе в свое удовольствие, скоро сам отвыкнет. Вот так в детях воспитывают дурные наклонности. Напозволяют им черти-чего, а после за сердце хватаются, когда он в пятнадцать лет подружку обрюхатит или сядет на иглу, или, еще хуже, сделается "голубым". Представляете ? Просыпаетесь в один прекрасный день, а ваш сын "голубой"!
