Содержание Евангелия. Прежде, чем говорить о том, что есть в
сохранившемся тексте памятника, следует сказать о том, чего в нем нет. В ходе
шумной рекламной кампании, связанной с публикацией «Евангелия от Иуды
Искариота», высказывались мнения, что это Евангелие сумеет поколебать
традиционный взгляд на Иуду как на предателя, что он, напротив, был «любимейшим
и самым доверенным учеником Иисуса и предал Его на казнь по Его собственной
воле ради грядущего спасения».
Отнюдь. Из текста Евангелия мы видим, что Иисус любит Иуду, даже зная о
готовящемся предательстве, а Иуда, выслушивая откровения о таинствах царства,
невпопад задает вопросы и постепенно скатывается к предательству, не понимая
становящихся все более явными предостережений Иисуса. Иисус предвидит
предательство Иуды и прямо говорит ему: «Я расскажу тебе таинства царства, но ты
будешь очень опечален», — и далее: «…но ты будешь весьма опечален, видя царство
и все его потомство», — свидетельствуя, что Иуда увидит царство, но не войдет в
него. На стр. 56 рукописи речь Иисуса уже выглядит как прямое обличение. К
сожалению, текст на стр. 55 и 56 поврежден очень сильно, и можно высказывать
любые предположения о содержании погибших фрагментов, но предположение,
будто бы Иисус поручает Иуде предать Себя, а затем тут же начинает его обличать,
представляется слишком смелым.
Также необходимо подчеркнуть, что Евангелие Иуды не может быть названо
«Евангелием от Иуды». Иуда наравне с Иисусом является главным героем этого
Евангелия, но не его автором, а анонимный автор везде говорит о нем в третьем лице.
Известно высказывание, что «Иуда не мог написать Евангелия, поскольку покончил с
собой сразу после распятия». Совершенно верно! Конечно, заканчивая свой рассказ
очень лаконичным описанием предательства, автор оставляет за рамками
повествования и распятие, и участь Иуды, и воскресение. Но он не мог не знать ни
соответствующих отрывков Евангелий (он цитирует Мф 14:5, ср. также Мф 21:26,
46), ни преданий об участи Искариота.
Нельзя упускать из виду и общественное значение «реабилитации Иуды», как
средства борьбы с «христианским» антисемитизмом. Выше я уже указывал, что
антисемитизм был вызван не человеческим падением Иуды, и даже не бесчинством
иерусалимской толпы, потребовавшей казни Праведника, а ортодоксальным иудо-
христианским вероучением, безосновательно отождествившим открывшегося в
Иисусе Отца Небесного либо даже Самого Иисуса с божеством Израиля Яхве. При
этом на Иисуса, «царя не от мира сего», были произвольно перенесены ветхозаветные
пророчества о «царе-мессии», а претендовавшая на роль «Вселенской Церкви»
ортодоксальная община объявила себя «новым Израилем», наследницей обетований
Яхве своему народу. Именно для придания этой доктрине апостольского авторитета
была предпринята вторичная иудаизация — фактически, вторичная
дехристианизация — вошедших в ортодоксальный канон писаний, в общих чертах
завершившаяся к IV веку. Отсюда с неизбежностью вытекал антисемитизм,
требовавший лишения евреев статуса «богоизбранного народа» и превращения их в
«народ богоубийц». Отвратительный образ Иуды Искариота развился в христианской
культуре именно под влиянием этой доктрины и был призван иллюстрировать ее.
Важнейшей особенностью памятника является понимание жертвы (Θυσια),
прямо противоположное ортодоксальному учению о распятии как об «искупительной
жертве» (по умолчанию — как об «искупительной жертве за грех, приносимой
Яхве»). В тексте Евангелия Иисус неоднократно и очень жестко осуждает
жертвоприношения, а также высмеивает совершаемую учениками над хлебом
евхаристию. На стр. 56 рукописи Иисус говорит Иуде: «Истинно Я говорю тебе,
Иуда, что возносящие жертву Сакла, [своему(?)] богу […] что […] всякие злые дела.
Ты же превзойдешь их всех, ибо человека, который носит Меня в себе, ты принесешь
в жертву. Иуда, таким образом, принесет человека Иисуса в жертву демону Сакла и
тем превзойдет других «возносящих жертву» во «всяких злых делах».
Тесно связанным с этим оказывается иносказательное истолкование Иисусом
видения двенадцати учеников о храме, жертвеннике (Θυσιαδτηριον) и стоящих над
