В камине горел огонь, и комнату наполнял лишь тихий звук потрескивания дров. И в этой тишине резкий стук в дверь показался даже слишком громким. Хозяин небольшой квартирки на окраине Зивара, перевёл недовольный взгляд на тёмную прихожую и снова повернулся огню. В этот вечер — явно один из самых паршивых в его жизни, — Кейн не хотел видеть рядом абсолютно никого.
Увы, настойчивый визитёр отличался непомерной наглостью, и, постучав ещё несколько раз, попросту отпёр замок магией. На это сидящий у камина парень только усмехнулся и снова сделал глоток янтарного напитка из широко стакана, который держал в руке.
— Так я и знал, что ты дома, — проговорил вошедший в комнату светловолосый молодой мужчина, стряхивая с головы снежинки. — На улице настоящий буран.
Ответом ему была тишина.
— Кейн, — позвал гость. — Ты хоть кивни, что ли.
— Киваю, — отозвался тот, пригубив напиток. — Зачем пришёл?
— Да ладно тебе. Впервые вижу, чтобы ты пил в одиночестве.
— Не нравится, не смотри, — последовал равнодушный ответ.
Поздний визитёр скинул с плеч тёплое пальто, повесил на вешалку в прихожей и снова вернулся к другу. Выглядел Кейн неважно. Медно-рыжие волосы растрепались, будто их ещё со сна не расчёсывали, под глазами залегли тёмные круги, а во взгляде зияла пустота.
— Зачем явился? — проговорил Кейнар. — Поглумиться? Так давай. Смейся. И обязательно скажи, что был прав и предупреждал меня.
— Я, и правда, предупреждал, — сказал гость, придвинув к камину единственный найденный тут стул. — И, правда, говорил, что ты делаешь глупость. Но ты был слеп.
— Зато теперь прозрел.
— Хорошо, что это случилось сейчас.
— Плохо, — ответил Кейн и вдруг вскинул на друга взгляд и сказал со злостью: — Плохо, Лукас! Этого не должно было случиться вообще! Никогда. И если бы не клятва отцу…
— Тогда бы ты связал жизнь с девушкой, которую интересовали лишь титул, деньги и положение в обществе, но никак не ты.
— Она говорила, что любит меня.
— И легко согласилась выйти замуж на того, кто оказался богаче.
— Ты не понимаешь… — раздражённо выпалил Кейн.
— Это ты не понимаешь! — тоже повысил голос Лукас. — Не хочешь понимать! Ей плевать на тебя, на твои чувства. Для неё важно только собственное безбедное будущее. И она получила, что хотела. Она, в отличие от тебя, всем довольна!
— Думаешь? — голос Кейнара прозвучал глухо.
— Да, — ответил друг. — Я видел сегодня её с Фостером. Они пришли на Бал Стихий вместе. И Фернанда хвасталась перед подружками своим помолвочным кольцом.
Стакан в руке Кейнара пошёл трещинами и вдруг разлетелся на осколки. Из крепко сжатой в кулак ладони начала сочиться кровь, но парень этого будто и не видел.
Лукас в ужасе сглотнул, оторопело уставился на красные капли, спадающие прямо на пол. Мигом отмерев, он бросился на кухню, где у друга стояла аптечка и вернулся с бинтами.
— Придурок! — выговаривал, кое-как разжав ладонь Кейна, в которую врезались несколько крупных осколков. — Я же не лекарь. Шрамы останутся.
— Пусть так, — равнодушно сказал Кейнар, с горькой улыбкой глядя на раны. — Станут символом. Напоминанием, что верить никому нельзя. — И тяжело вздохнув, добавил. — Особенно своим чувствам.
— Друг, — Лукас глянул на него с сочувствием. — Ты на самом деле так сильно её любишь?
— То, что я к ней чувствую, сложно выразить одним простым словом, — сказал Кейн. — Сейчас мне одинаково хочется и уничтожить её, предварительно придушив Фостера… И сжать в объятиях. Затащить с нашу постель, где она провела со мной столько ночей.
— Ты лучше представь, как её перекосит, когда вы однажды встретитесь в столице. Уверен, ты сможешь сделать так, чтобы Ферна тебя узнала. Вот уж она изгрызёт себе все локти.
Лу был единственным, кто в Зиваре знал правду о происхождении Кейнара. Но услышал её Лукас не от друга, а от его отца. Тот однажды сам явился к парню и попросил приглядывать за Кейном. А в случае чего, немедленно сообщить ему. Естественно, клятву о неразглашении тоже пришлось давать.
— Предлагаешь подождать два с половиной года? — с иронией бросил Кейн. И вдруг на его губах появилась шальная, жестокая улыбка.
