Два с половиной года назад…
— Даже не думай открывать эту дверь, — кричит Эрик, пробегая мимо меня.
Он оборачивает руки вокруг моей талии и целует меня в щеку. Его легкая щетина касается моей кожи, вызывая во мне безумное желание.
Этот мужчина.
Наклонившись вперед, он смотрит мне в глаза:
— Ты действительно думала, что я позволю своей жене зайти в дом, не перенеся ее через порог?
Я хихикаю, когда он начинает осыпать мою шею поцелуями.
— Ты такой старомодный. Почему бы не изменить правила.
Он останавливается и отходит от меня. Посмотрев на меня взглядом, в котором так и читается: «неужели ты серьезно», он произносит:
— Тростинка, ты на самом деле считаешь, что смогла бы перенести большого, крепкого, будущего пожарного в квартиру на своих хрупких ногах? Да я одним движением пальца могу заставить тебя крутиться над моей головой.
Платье обтягивает мое тело, когда я скрещиваю руки на груди. Сжимая вуаль в руке, я спрашиваю:
— Думаешь, я бы не смогла?
Эрик, прекрасный светловолосый мужчина с темно-карими глазами, смотрит на меня с той самой ухмылкой калифорнийского парня, которая пленила меня шесть месяцев назад.
— Тростинка, я знаю, что ты не сможешь.
Тростинка. Это прозвище он дал мне в тот судьбоносный декабрьский день на игре «Денвер Бронкс», когда я была с друзьями на пикнике. Он посмотрел на меня с ухмылкой, когда я бросала небольшой футбольный мяч с моими девочками. Я никогда не забуду тот взгляд и дерзкий вид. На нем была зимняя шапка «Бронкс», и когда он подошел, я обратила внимание на его внушающих размеров грудь. Моя кофта не спасала меня от холодного денверского ветра.
Он показался мне странным. Странным и адски сексуальным.
Я сразу же прониклась его любовью к жизни и отзывчивостью. А его сладкие речи ускорили наше свидание.
У нас была связь друг с другом, и со временем она становилась сильнее. Увидев ту же решимость и самоуверенность сейчас, я знаю, что приняла лучшее решение в моей жизни.
Эрик для меня — всё. Он выводит меня из зоны комфорта, заставляет стремиться к большему. Я чувствую себя в безопасности с ним. Новая «я» стала сильнее и лучше — благодаря ему.
Приподняв мой подбородок, он спрашивает:
— Почему ты так смотришь?
С решимостью в голосе, я отвечаю:
— Забирайся ко мне на спину.
Откинув голову назад, он хохочет.
— Тростинка, без вариантов. Я тебя разочарую, но в нашу брачную ночь я предпочитаю заниматься с тобой любовью, а не проводить время в больнице.
— Забирайся мне на спину, — снова говорю я, игнорируя его слова.
— Холлин, — его голос становится серьезным. — Я, как минимум, на сто фунтов больше тебя. Я этого не сделаю.
Воспоминания нахлынули на меня, когда я вижу его ухмылку. Я не поддамся.
— Если ты планируешь получить свою брачную ночь, то позволишь мне сделать это.
— Холлин…
— Эрик…
Это противостояние противоположностей. Пожарный и студентка-медик. Прекрасный сильный мужчина и хрупкая рыжеволосая девушка.
Он знает, что я не отступлю из-за своего упрямства. Его подтяжки покачиваются по бокам, а закатанные рукава обтягивают его предплечья, когда он проводит рукой по волосам. Он выглядит идеально. Это его первый тест в качестве мужа. Жизнь — отрада, когда жена рада. Справится ли он?
— Ты не собираешься отказываться от этой идеи, так?
— Нет, — скрестив руки, отвечаю я.
Он вздыхает и крутит пальцем.
— Развернись, чтобы я мог запрыгнуть.
Такой хороший, умный мужчина. Нет причин для беспокойства.
Освободив руки, я оцениваю свои возможности осуществить задуманное. Моя вуаль спадает ему на плечи, когда я, встав на цыпочки, закрепляю на его волосах.
— Прекрасно, — шучу я.
— Это не смешно.
— А я и не смеюсь.
Когда я пытаюсь принять нужную позицию, он замечает мою улыбку.
— Ты получишь, когда мы попадем в квартиру.
Я качаю головой и смотрю через плечо.
— То, что я получу — это твой язык, когда выиграю.
Он приподнимает бровь.
