Сергей Подгорный
Дом со статуями
МАК 2345А был первым астронавтом, не пожелавшим возвратиться в Солнечную систему. Он достиг в назначенное время окрестностей звезды Желтый Краб, передал всю доступную информацию о ней и ее четырех планетах, а потом обосновался на второй планете Желтого Краба, назвав ее Приютом Души.
Оператор Центра по исследованию космического пространства, поддерживавший с ним квантовую связь и узнавший обо всем этом первым, спросил, давно ли МАК 2345А консультировался о своем здоровье с корабельным электронным психиатром. МАК 2345А ответил, что и не ожидал другой реакции на свое решение и так как оно, к сожалению, подтвердилось, уговаривать его возвратиться на Землю - это зря переводить мегаватты энергии. После этих слов МАК 2345А выключил свой передатчик и не отвечал ни на один из периодических вызовов Центра.
Судьба его обеспокоила не только руководство полетом, но спасательный корабль к Желтому Крабу тогда послан не был: его рейс оказался бы слишком долгим и дорогостоящим. Лишь через пять лет, когда стал использоваться принцип Нуль-транспортировки, психиатр ТОМ 4567Б был командирован на Приют Души.
Корабль ТОМа 4567Б вышел из Нуль-пространства в ближайших окрестностях планеты. ТОМ (будем называть его в дальнейшем без индекса, как и МАКа 2345А) посмотрел на экран внешнего обзора. В лучах желтого солнца Приют Души выглядел розовым новогодним шаром в сияющем ореоле атмосферы. Были чуть видны причудливые морщины горных хребтов, равнины и полярные шапки ватные снежинки, упавшие на шар ненароком.
- Впечатление производит приятное, - пробормотал ТОМ, но тут же вспомнил, что в разреженной атмосфере почти нет кислорода, что ночью там температура падает ниже минус ста по Цельсию и кроме бесконечных вариаций розового базальта ничем больше поверхность Приюта Души порадовать не может.
Его лицо приняло терпеливо-скептичное выражение, и с этим выражением на лице он повел корабль к планете.
Главной трудностью было отыскать МАКа. ТОМ решил начать поиски в экваториальной области. Он накручивал спираль вокруг Приюта Души, а приборы обшаривали поверхность лучами и полями в поисках звездолета.
На экране локатора возникла яркая точка, и ТОМ пошел на посадку. ТОМ решил опуститься километрах в двух от звездолета МАКа. "Кто знает, что может взбрести этому бедняге в голову? - подумал он. - Вдруг ему захочется взорвать мой корабль? Практически это невозможно - силовое поле надежная защита - но лучше не провоцировать МАКа на эти попытки".
Он дал увеличение на обзорный экран и сначала так хорошо, словно стоял рядом, увидел сферическое тело звездолета. Металл излучал матовый блеск, даже крупная надпись "ВОЛЬТ" на едином языке Солнечной системы прекрасно сохранилась. ТОМу было это приятно, как и любому патриоту своей цивилизации. Но в следующую секунду в поле зрения обзорного экрана попало такое, что ТОМ подался вперед и сжал поручни кресла. Это возвышалось на идеально ровной площадке - нет, площади! - влево от корабля МАКа и, насколько он мог судить, представляло из себя грандиозное недостроенное здание невероятной формы, украшенное статуями, колоннами, барельефами и еще множеством чего-то, что ТОМ, как узкий специалист, не считающий архитектуру своим хобби, был не в состоянии назвать.
Он смотрел на это лишь несколько секунд: корабль опустился за гряду базальтовых скал. ТОМ растерянно откинулся в кресле и закрыл глаза. "Но почему МАК не сообщил ничего Центру? - подумал он. - Не сообщить об обнаруженном памятнике (или памятниках?) другой цивилизации... Неужели его психическое расстройство настолько серьезно?.."
ТОМу захотелось выяснить все как можно скорее. Он торопливо сообщил в Центр, что нашел МАКа и благополучно сел рядом, затем облачился в скафандр повышенной защиты и вышел через шлюзовую камеру наружу. Сила тяжести на Приюте Души была почти марсианской, но если бы не скалы и трещины...
Наконец он выбрался на относительно ровное пространство и снова увидел Дом; он возвышался квинтэссенцией гармонии над беспорядочным, диким ландшафтом. ТОМ шел, не отрывая от него глаз, он падал, но, прежде чем подняться, уже снова смотрел на Дом, казавшийся ему странно прекрасным. По фасаду Дома несколькими поясами шли скульптуры в человеческий рост - это были мужчины и женщины в легких одеждах, дети, олени, рыбы-луны, дельфины, львы... Все они казались живыми, несмотря на стилизацию, только впавшими в полузабытье, и это было удивительно на мертвой, суровой планете...
