| Fyodor DOSTOEVSKY | Федор Михайлович Достоевский |
| The Devils | Бесы |
| "Strike me dead, the track has vanished, Well, what now? We've lost the way, | Хоть убей, следа не видно, □□ Сбились мы, что делать нам? |
| Demons have bewitched our horses, Led us in the wilds astray. | В поле бес нас водит, видно, □ □ Да кружит по сторонам. |
| "What a number! Whither drift they? What's the mournful dirge they sing? | Сколько их, куда их гонят, □ □Что так жалобно поют? |
| Do they hail a witch's marriage Or a goblin's burying?" | Домового ли хоронят, □ □Ведьму ль замуж выдают? |
| A. | А. |
| Pushkin. | Пушкин |
| "And there was one herd of many swine feeding on this mountain; and they besought him that he would suffer them to enter into them. | Тут на горе паслось большое стадо свиней, и они просили Его, чтобы позволил им войти в них. |
| And he suffered them. | Он позволил им. |
| "Then went the devils out of the man and entered into the swine; and the herd ran violently down a steep place into the lake and were choked. | Бесы, вышедши из человека, вошли в свиней; и бросилось стадо с крутизны в озеро и потонуло. |
| "When they that fed them saw what was done, they fled, and went and told it in the city and in the country. | Пастухи, увидя случившееся, побежали и рассказали в городе и по деревням. |
| "Then they went out to see what was done; and came to Jesus and found the man, out of whom the devils were departed, sitting at the feet of Jesus, clothed and in his right mind; and they were afraid." | И вышли жителисмотреть случившееся и, пришедши к Иисусу, нашли человека, из которого вышли бесы, сидящего у ног Иисусовых, одетого и в здравом уме, и ужаснулись. Видевшие же рассказали им, как исцелился бесновавшийся. |
| Luke, ch. viii. | Евангелие от Луки. |
| 32-37. | Глава VIII, 32-36. |
| PART I | Часть первая |
| CHAPTER I. INTRODUCTORY | Глава первая |
| SOME DETAILS OF THE BIOGRAPHY OF THAT HIGHLY RESPECTED GENTLEMAN STEPAN TROFIMOVITCH VERHOVENSKY. | Вместо введения: несколько подробностей из биографии многочтимого Степана Трофимовича Верховенского |
| IN UNDERTAKING to describe the recent and strange incidents in our town, till lately wrapped in uneventful obscurity, I find myself forced in absence of literary skill to begin my story rather far back, that is to say, with certain biographical details concerning that talented and highly-esteemed gentleman, Stepan Trofimovitch Verhovensky. | Приступая к описанию недавних и столь странных событий, происшедших в нашем, доселе ничем не отличавшемся городе, я принужден, по неумению моему, начать несколько издалека, а именно некоторыми биографическими подробностями о талантливом и многочтимом Степане Трофимовиче Верховенском. |
| I trust that these details may at least serve as an introduction, while my projected story itself will come later. | Пусть эти подробности послужат лишь введением к предлагаемой хронике, а самая история, которую я намерен описывать, еще впереди. |
| I will say at once that Stepan Trofimovitch had always filled a particular r?le among us, that of the progressive patriot, so to say, and he was passionately fond of playing the part-so much so that I really believe he could not have existed without it. | Скажу прямо: Степан Трофимович постоянно играл между нами некоторую особую и, так сказать, гражданскую роль и любил эту роль до страсти, - так даже, что, мне кажется, без нее и прожить не мог. |
| Not that I would put him on a level with an actor at a theatre, God forbid, for I really have a respect for him. | Не то чтоб уж я его приравнивал к актеру на театре: сохрани боже, тем более что сам его уважаю. |
| This may all have been the effect of habit, or rather, more exactly of a generous propensity he had from his earliest years for indulging in an agreeable day-dream in which he figured as a picturesque public character. | Тут всё могло быть делом привычки, или, лучше сказать, беспрерывной и благородной склонности, с детских лет, к приятной мечте о красивой гражданской своей постановке. |
| He fondly loved, for instance, his position as a "persecuted" man and, so to speak, an "exile." | Он, например, чрезвычайно любил свое положение "гонимого" и, так сказать, "ссыльного". |
