— Здравствуйте, дорогие радиослушатели! И снова в эфире Лана Светлая! Надеюсь, ваше настроение будет таким же хорошим, как и наша музыка!
— Она не приходит в себя! Доктор, что делать?
— Разряд!
— Итак, сегодня для вас звучит мелодия «Восток» в исполнении Ванессы Мей! Эта мелодия посвящается несравненной Ирине от любящего ее Виктора.
— Мы теряем ее.
— Так сделайте же что-нибудь!
— Слишком большая потеря крови. Мы просто не можем…
— Сможете!
— На этом позвольте попрощаться с вами. До новых встреч в эфире! Ваша Лана Светлая!
— Мы сделали все возможное. Теперь все зависит от вашей дочери.
Возле реанимации стоял высокий темноволосый мужчина, нервно сжимающий в руках черную трость. За дверью лежала его единственный ребенок, любимая дочь. В том, что произошло, мужчина винил лишь себя. Его единственное сокровище попало в аварию. Какой-то придурок проехал на красный свет и сбил девушку, переходящую в этот момент дорогу. Удар был сильный. И теперь врачи не осмеливались делать прогнозы. Медсестра сочувственно смотрела на мужчину, который был не в силах спасти свою дочь.
— Сейчас подойдет Андрей Дмитриевич, он объяснит вам ситуацию, — негромко произнесла медсестра и направилась было прочь. Но мужчина схватил ее за руку и умоляющим голосом попросил:
— Останьтесь ненадолго со мной.
Женщина мягко улыбнулась и кивнула. Нередко она вот так стояла рядом с теми, чьи близкие люди находились между жизнью и смертью. Вот и сейчас она осторожно обняла мужчину и успокаивающе провела рукой по его волосам. Он вздохнул. Внезапно он произнес:
— А ведь кроме Светлячка у меня никого не осталось. Я так дочь зову, — пояснил мужчина. — Она и впрямь будто маленький невзрачный насекомыш, светящийся в темноте. Представляете, она уже в пять лет умела читать. Тогда еще жена была жива, учила ее. Не могу я и дочь потерять! — повысил голос мужчина. Медсестра грустно кивнула, понимая, что у девушки за стенкой мало шансов выжить.
— Станислав Сергеевич? — раздался приятный мужской голос. — Приятно познакомится, я Андрей Дмитриевич, лечащий врач вашей дочери, Светланы.
Говорящий мужчина был бы идеальным красавцем, если бы не шрам, пересекавший его щеку. Черные как смоль волосы, яркие синие глаза, волевое лицо. Еле заметная хромота и крестообразный шрам на щеке. В больнице поговаривали, что Андрей Дмитриевич едва не разбился на машине из-за бывшей девушки. Оттуда и раны, на теле и на душе. Сам Андрей не опровергал, но и не подтверждал слухи. Женская часть медперсонала тайком сходила с ума при виде доктора Арсеньева, а мужская часть тихо посмеивалась над женской.
— Андрей Дмитриевич? — уточнил Станислав Сергеевич, судорожно сжимая трость в руках. Дождавшись кивка, он спросил: — У моей дочери есть шансы?
— Шансы есть у всех, Станислав Сергеевич. Вопрос в том, насколько они велики. А ваша дочь оказалась довольно хрупкой для таких травм.
— О, прошу, называйте меня просто Станислав, — поморщился мужчина. Взъерошил каштановые с густой сединой волосы. — Но все же я хотел бы знать…
— Не знаю, Станислав, — тихо сказал врач. — Если бы на ее месте был крепкий молодой парень, я бы ответил, что шансы есть, и очень неплохие. Но в этом случае… Я боюсь ошибиться.
— Спасибо за честность, — хрипло произнес Станислав и устало опустился в неудобное кресло, кои есть в каждой больнице.
— Не благодарите меня, пока ваша дочь не встанет на ноги, — грустно улыбнулся Андрей. — Я попрошу Марину, чтобы она сделала вам кофе. Я так понимаю, вы не захотите уйти?
— Нет, я не могу оставить своего Светлячка вот так, — устало потер глаза мужчина. — А за кофе спасибо.
Андрей мгновение помедлил, но все-таки ушел в свой кабинет. Там он опустился в свое кресло и глубоко вздохнул. Затем посмотрел на кипу бумаг, лежащую на столе, но мысли постоянно возвращались к девушке, что находилась сейчас в реанимации. Многочисленные ушибы, переломы, большая кровопотеря, возможное сотрясение головы… Как эта девушка вообще еще дышит? В кабинет зашла та самая медсестра, невысокая полноватая женщина.
— Марина, сделайте, пожалуйста, кофе для Станислава Сергеевича, — попросил Андрей. Женщина кивнула и вышла, тихонько притворив за собой дверь. Мужчина откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Посидев так несколько минут, он потер руки.
